ВОЕННЫЕ ПЕНСИОНЕРЫ ЗА РОССИЮ И ЕЁ ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ

Почему Евросоюз боится установить зерновой потолок, а Россия дает экспортные скидки и повышает внутренние цены на хлеб
Евгений Берсенев
Фото: Эрик Романенко/ТАСС
Материал комментируют:
Никита Масленников

Отечественные экспортеры аграрной продукции по итогам сельскохозяйственного сезона-2023−2024 рекордно нарастили экспорт пшеницы — до 55,3 млн тонн. В результате на Россию впервые пришлось более четверти международных поставок этой зерновой культуры: 26,1 процента.

Об этом сообщает РИА «Новости» со ссылкой на данные Международного совета по зерну (International Grains Council, IGC).

Стоит пояснить, что сельскохозяйственный сезон начался 1 июля 2023 года и завершился 30 июня 2024-го. Кстати, официальные данные оказались выше сделанных в свое время прогнозов экспертов IGC, которые полагали, что Россия экспортирует 53,1 млн тонн пшеницы.

Нынешний объем превышает аналогичный показатель годичной давности почти на 15 процентов. Предыдущая же рекордная доля нашей страны в мировых поставках была установлена в сезоне-2017−2018 и составляла 23,4 процента.

Интересно, что в мае текущего года импорт пшеницы из России возобновила Италия, закупившая 4200 тонн твердых сортов на 1,4 млн евро. Это произошло после паузы в апреле, когда наше зерно на Апеннины не поставлялось.

Российская пшеница направлялась и в Грецию — на 2,3 млн евро. Впрочем, в целом в мае 2024-го страны ЕС сократили импорт нашего зерна на 22 процента, до 6,5 млн евро.

Напомним, что ранее (в конце марта) Еврокомиссия выступила с предложением ввести повышенные пошлины на ввозимые в страны ЕС российские и белорусские зерновые, масличные культуры, а также продукты их переработки.

Весь мировой экспорт в прошедшем сельхозгоду оценивается в 211,7 млн тонн, в то время как в 2022—2023-м — в 208,7 млн тонн. На втором месте по экспорту пшеницы оказался Евросоюз с 35,3 млн тонн, что на 0,7% больше, чем годом ранее. Поставки из занимающей третью позицию Канады уменьшились на 3% до 25 млн тонн.

Экономист Никита Масленников отмечает, что западные страны, несмотря на декларируемое желание ограничить Россию в доходах от зерна, не решаются установить на него ценовой потолок, как для нефти.

— В отношении продовольствия они стараются действовать осторожно, потому что это все-таки стратегически важный товар. Могут быть какие-то ограничения, скажем, связанные с заходами в порты, но они не столь существенны, как с нефтью. И все это дает нам неплохой доход — в размере примерно 47−50 миллиардов в год в долларовом эквиваленте, хотя торгуем мы в различных валютах.

Правда, мы могли бы иметь еще больше, но это связано уже не с ценами, а со структурой нашего экспорта. Российское зерно в значительной степени поступает в развивающиеся страны. К тому же на экспорт идет пшеница третьего-четвертого классов.

У нас традиционная нехватка твердых сортов даже для внутреннего рынка, в которых испытывают потребность развитые страны. Скажем, макароны из твердых сортов пшеницы мы по-прежнему активно закупаем в той же Италии. Качественную продукцию у нас делает разве что Шебекинское предприятие.

«СП»: Почему нам недостает своей пшеницы твердых сортов?

— Это комплексная проблема. Отчасти она связана со структурой посевов, сложившейся еще с советских времен. Даже СССР, если помните, закупал пшеницу за рубежом, в тех же США. Конечно, эта сложившаяся за длительное время ситуация меняется, но резко, быстро внести коррективы не получится.

«СП»: Может, мы так много отправляем на экспорт, потому что не можем переработать достаточное количество? Скажем, не хватает мощностей?

— Не в этом дело. Хлебопекарная промышленность у нас работает неплохо. Дело опять-таки в структуре посевов. Мы не можем оставить себе зерна больше, чем необходимо. Делаются расчеты, сколько мы его можем съесть. Остальное идет на экспорт.

«СП»: Но почему та же мука дорожает на рынке? Много экспортируем?

— Здесь ряд причин. Еще до различных геополитических осложнений выросли транспортно-логистические расходы. Кроме того, есть необходимость модернизации элеваторного оборудования, которое также закладывается в стоимость зерна. Процесс обновления довольно сложный, трудоемкий, он начался еще лет восемь назад и постепенно продвигается, но не так быстро.

К тому же рост цен на зерновые — общий тренд, остаться в стороне от которого мы не можем. Дорожают базовые продукты, к таковым относится и пшеница. Наконец, имеет место инфляция, особенно продовольственная. Кроме того, в аграрной отрасли ощущается острая нехватка рабочих рук — пожалуй, это один из самых проблемных секторов нашей экономики в плане дефицита кадров. Все это сказывается на себестоимости.

Аналитик ГК «Финам» Александр Потавин уточняет, что на доходной части от экспорта пшеницы могут сказаться последние события в российском аграрном секторе.

— Как известно, в середине мая в некоторых регионах страны на селе был введен режим ЧС по причине заморозков. Существенная часть будущего урожая в начале мая просто вымерзла. Согласно данным минсельхоза, зерновые пострадали на площади примерно в 3−5 млн га. И на этом фоне мировые цены в мае показали самый высокий скачок за последние два года. Однако к середине июля стоимость пшеницы вернулась к показателям апреля 2024-го.

«СП»: Насколько велики потери от заморозков?

— В минсельхозе еще в конце весны заявили, что погибшие посевы будут пересеяны. Поэтому часть потерь наши аграрии вернут в предстоящем сезоне.

«СП»: Насколько государство у нас контролирует экспорт зерна?

— Следует учесть, что в 2023 году российский рынок покинули два крупных зарубежных трейдера — компании Cargill и Viterra. В недавнем мониторинге экономической ситуации Ассоциации российских банков указывается, что за последние полтора года экспорт зерна в РФ перешел под контроль государства.

И теперь четыре подотчетные правительству страны компании держат три четверти продаж за рубеж, хотя до ухода иностранных зерновых трейдеров этот показатель составлял 45 процентов — это уже данные чикагской консалтинговой фирмы AgResource.

В такой ситуации могут вырасти экспортные скидки, поскольку мощностей для длительного хранения текущих объемов в России нет.

Более того, для всего собранного зерна у нас также отсутствуют соответствующие объемы перерабатывающих мощностей. И в результате наш внутренний рынок, даже с учетом упомянутого недорода, сейчас перенасыщен зерном.