ВОЕННЫЕ ПЕНСИОНЕРЫ ЗА РОССИЮ И ЕЁ ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ

Поможет ли план Минфина вывести экономику из рецессии при $ 40 за баррель нефти?

Минфин обсудил у первого вице-премьера Игоря Шувалова доклад о бюджетных рисках, связанных с падающими ценами на нефть. Об этом в пятницу, 11 декабря, сообщили «Ведомости».

Финансовое ведомство представило два варианта корректировки бюджета-2016: исходя из среднегодовой цены нефти $ 50/баррель и $ 40/баррель. Видимо, эти сценарии имел в виду премьер Дмитрий Медведев, когда 9 декабря в интервью пяти телеканалам заявил, что у правительства «есть не только план B, но и план С».

«Если будет продолжаться совсем негативный сценарий на углеводородном направлении, на нефтяном и на газовом треке, нам придется вносить коррективы, и в этом смысле позиция правительства будет абсолютно реалистична», — заявил Медведев.

По мнению Минфина, даже при цене нефти $ 50/баррель («план В»), заложенной в бюджет, казна недоберет 750 млрд рублей доходов, дефицит возрастет до 4,1% ВВП (3,2 трлн рублей), а в Резервном фонде к концу 2016 года останется чуть более 600 млрд рублей.

В случае снижения цены нефти до $ 40/ баррель («план С») бюджет недоберет 1,6 трлн рублей доходов (2% ВВП), в том числе 1,4 трлн — нефтегазовых. В этом случае дефицит может превысить 5% ВВП, а Резервный фонд будет фактически исчерпан — к концу 2016 года в нем останется менее 200 млрд рублей.

Чтобы минимизировать риски выпадающих доходов, Минфин предложил следующие меры:

— дополнительное сокращение расходов бюджета на 5%, сокращение доли «неприкосновенных» расходов бюджета с 70% (11,3 трлн рублей) до 55% (9 трлн).

— увеличение доходов от приватизации до 1 трлн рублей;

— сокращение субсидий и ассигнований, замораживание новых объектов капитальных вложений, строительство которых запланировано на 2016 год;

— использование 557 млрд руб. антикризисных резервов, заложенных в бюджет.

По расчетам Минфина, при нефти $ 40/баррель среднегодовой курс российской валюты в 2016-м составит 65,75 рублей за доллар, и это позволит экономике не остаться еще на год в рецессии.

Однако ситуация уже сегодня хуже негативного сценария — Urals стоит $ 37/баррель, и эксперты не исключают, что нефть может на короткое время провалиться до $ 20/ баррель. Это значит, Резервный фонд обнулится к 2017 году, а мы останемся с кризисом один на один — без каких-либо заначек.

Что нас ждет на деле, являются ли планы Минфина спасительными?

— Решение ОПЕК повысить квоту на добычу нефти на 1,5 миллиона баррелей в сутки, до 31,5 миллиона баррелей, многие восприняли как сигнал к вселенской панике, — отмечает руководитель направления «Финансы и экономика» Института современного развития Никита Масленников.

— На мой же взгляд, правы те, кто отнесся к этому решению сдержано. Картель лишь подтвердил практику последних 19 месяцев, когда члены организации не соблюдали квоты, и оставляли добычу на текущем уровне.

Да, в этом решении есть малоприятная сторона. Сообщение, что в ноябре члены ОПЕК вышли на уровень добычи 31,7 миллиона баррелей, опустило цены на нефть ниже $ 40/ баррель. Потом «черное золото» начало отыгрывать на сообщении о сокращении запасов нефти в США. В итоге, сейчас цены на Brent колеблются в коридоре $ 40−41/ баррель.

Игроки называют это состояние «тестированием уровня». Если нефть «зацепится» за $ 40, можно ожидать дальнейшего провала. Если нет — последует отскок вверх. В любом случае, ситуация нервозная — и это негатив от решения ОПЕК.

Но есть и позитив. Он состоит в том, что исчезли последние иллюзии по поводу ситуации на рынке и сроков его балансирования. Теперь просто нет ожиданий, что цена на нефть пойдет вверх — по крайней мере, в ближайшие несколько недель.

На мой взгляд, нынешнее падение нефтяных цен — результат войны «шейхов» со «сланцами». Вопреки ожиданиям «шейхов», «сланцы» не сдаются, а мягко отступают, консолидируя отрасль. «Сланцевые» компании США мультипродуктовые — добывают и нефть, и газ. А потому падение добычи нефти они компенсируют наращиванием объемов добычи газа, который является основным источником производства СПГ.

Именно поэтому газовый рынок выходит на «нефтяную» траекторию. Думаю, что уже в течение ближайших нескольких месяцев мы увидим значительный спад цен на «голубое топливо». Это не очень хорошие новости для российской экономики, наших будущих СПГ-проектов, и планов выхода с предложением углеводородов на Восток.

В целом получается, что нефтяной рынок будет полностью «отвязан» от квот весь 2016 год — и это новая реальность для глобальной экономики.

«СП»: — Как российский бюджет будет наполняться нефтегазовыми доходами в условиях этой реальности?

— Есть надежда, что среднегодовая цена нефти в 2016-м не упадет до $ 40/баррель — останется в коридоре $ 44−47/баррель. Это означает отступление от прогнозов полуторамесячной давности ($ 50−55/баррель), но не критическое.

К тому же ситуацию нельзя рассматривать как железобетонную неотвратимость. У «шейхов» из-за войны со «сланцами» накапливаются финансовые проблемы: стоимость совокупного дефицита бюджетов стран Персидского залива в конце 2016 года составит более $ 245 млрд. При нынешних ценах на нефть ни один из бюджетов стран-членов ОПЕК не балансируется. Пока у этих стран есть суверенные фонды, чтобы обеспечивать обязательства монархий Залива, но эти фонды не бесконечны.

Этого не могут не видеть правящие династии. Поэтому можно прогнозировать, что ОПЕК, в конце концов, возьмет курс на снижение добычи — и это тут же отразится на ценах на нефть.

«СП»: — Что нам делать в таких условиях?

— Прежде всего — не паниковать, потому что рынок изменчив. Кроме того, необходимо извлечь уроки из ситуации. Еще нынешним летом было очевидно, что дела могут пойти так, как пошли сейчас. Однако из-за политических обстоятельств Минфин и правительство сверстали бюджет, исходя из более благоприятного прогноза. Это было не вполне оправданным шагом.

И сейчас, кстати сказать, Минфин занижает сумму доходов, находящихся под риском — с 1 трлн рублей до 750 млрд.

Между тем, необходимо — и еще не поздно — не просто более жестко сократить бюджетные расходы, но и начать бюджетный маневр. Смысл этого маневра — в течение трех-пяти лет сократить примерно на 3% ВВП расходы на оборону, правоохранительную деятельность и социальные расходы, и на те же 3% ВВП увеличить расходы на образование, здравоохранение и инфраструктурные проекты.

Такой маневр позволит повысить качество экономики в целом. Если же просто «резать по живому» — арифметически сокращать расходы на 5% - это ровным счетом ничего не даст, кроме шоков и недофинансирования целого ряда отраслей.

«СП»: — Бюджетный маневр потребует «затягивания поясов» от населения?

— Да, это будет болезненной мерой, и ее нужно объяснять всем — населению, бизнесу, политическим партиям. На мой взгляд, это вполне можно сделать в рамках избирательной кампании 2016 года — тогда и новый состав Госдумы будет ориентирован на решение задач развития.

Конечно, этот маневр несет и риски, прежде всего — повышения фискальной нагрузки. А увеличение налогов означает не только получение нескольких дополнительных миллиардов рублей в бюджет, но и повышение инфляции на годовом треке. Плюс, на российскую экономику добавляется нагрузка из-за продовольственного эмбарго в отношении Украины, и введения ограничительных мер в отношении Турции. В итоге, инфляционные параметры бюджета уже сейчас начинают трещать по швам.

Компенсировать эти нагрузки можно очередным ослаблением рубля, но это очень нежелательный сценарий — он тут же обернется новым подъемом цен.

В итоге, пока Минфин представляет «план В» и «план С», у правительства РФ отсутствует главный план, который бы сводил воедино нынешние — противоречащие друг другу — инициативы и варианты…

— Нефтяные цены не могут падать в долгосрочной перспективе, — уверен президент Центра стратегических коммуникаций Дмитрий Абзалов.

— Нынешнее падение, на мой взгляд, связано с чисто информационным фактором в виде решения ОПЕК, и с укреплением доллара. Оба этих основания не являются фундаментальными, и потому преждевременно предполагать, что нефть может упасть ниже $ 40/баррель по итогам 2016 года.

На мой взгляд, преждевременно говорить и о том, что рецессия в российской экономике продлится на год. «Дно» падения объемов промышленного производства было нащупано еще в октябре-ноябре, и это доказывает, что серьезного падения экономики РФ не произойдет.

На мой взгляд, представляя пессимистичные сценарии, Минфин решает собственные задачи — пытается сохранить резервы и серьезно укрепить свои политико-аппаратные позиции.

Плюс ко всему, сложно оценивать ситуацию на энергетическом рынке до января 2016 года. Сейчас, без четкого понимания конъюнктуры, было бы крайне опрометчиво изымать средства из экономики. Именно поэтому я думаю, что на предложенные Минфином меры российское правительство не пойдет…