ВОЕННЫЕ ПЕНСИОНЕРЫ ЗА РОССИЮ И ЕЁ ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ

Одни предрекают немцам гибель, другие — новый экономический рост

Фото: AP/TASS

Ситуация с беженцами в Европе продолжает ухудшаться. В минувшие выходные ещё одна страна из числа членов Евросоюза закрыла границу для нелегальных мигрантов — Болгария. Как заявил её премьер-министр Бойко Борисов, «тот, кто захочет пересечь границу в порядке, установленном законом, будет пропущен, остальные — нет». Он подчеркнул, что положение беженцев является, конечно, трагичным, но «законы страны должны соблюдаться».

За день до этого соседи болгар — венгры в лице их премьера Виктора Орбана объявили о задуманном ими строительстве забора на рубежах с Хорватией, чтобы воспрепятствовать проникновению мигрантов на свою территорию.

В свою очередь президент Сирии Башар Асад призвал Старый Свет отказаться от поддержки террористов. «Вопрос не в том, что Европа принимает или не принимает беженцев, а в том, что необходимо устранить первопричины данной проблемы», — цитирует РИА «Новости» сирийского лидера. — Если Старый Свет вместе с США прекратит помогать террористам, то поток беженцев в Европу схлынет".

Поток этот изначально был вызван гражданской войной, которая началась в Сирии в марте 2011 года. Правительственным войскам и лояльным им военизированным формированиям противостоят сейчас повстанцы, состоящие в основном из исламистов. К последним присоединилась и запрещенная в России террористическая группировка «Исламское государство». * По самым свежим данным агентства Евросоюза по безопасности внешних границ Frontex, с начала текущего года границу ЕС пересекли более 500 тысяч беженцев.
По плану Еврокомиссии, они должны распределяться по странам ЕС пропорционально их (стран) населению, экономике, уровню жизни. Германия, самая популярная страна у мигрантов, ожидает до конца года получить не менее 800 тысяч заявок на предоставление статуса беженца.

«Переварит» ли она, как и другие экономически развитые страны, этот, кажется, нескончаемый поток? И чего ждать от него населению ЕС? Об этом корреспондент «СП» спросила у Бенджамина Биддера, корреспондента издания Spiegel в Москве.

— Я не первый год живу и работаю в Москве, благодаря чему имею возможность общаться с россиянами, наблюдать, как реагируют они на те, или иные геополитические события, — сказал Б. Биддер. — В последнее время я заметил такую тенденцию: при разговоре о беженцах из Сирии, многие предрекают гибель Германии, на которую приходится основной поток беженцев. О том же сообщают и многие СМИ РФ. Причем, пишут и говорят русские об этом, как мне показалось, с приятным ужасом. Зачем? Почему?

«СП»: — Извините, Бенджамин, но это ваши личные ощущения. Мне, например, так не кажется. А ситуация в Германии, как и во многих других странах ЕС, выглядит, действительно, близкой к критической из-за неконтролируемого потока мигрантов из арабских стран. Об этом сообщают не только российские, но и все ведущие мировые СМИ. Вы, в самом деле, считаете, что никакого кризиса в немецком государстве из-за «миграционного хаоса» нет?

— Что касается кризиса, и якобы хаоса, который распространяется сейчас по всему миру, то, на мой взгляд, есть разные кризисные явления. Я бы выделил три. Первый — кризис немецкой миграционной политики. Да, у немцев не получилось пока хорошо включить мигрантов в общественную жизнь своей страны, в её экономику. Мне кажется, у нас до сих пор слабо развиты институты и те механизмы, которые помогают адаптироваться беженцам. Не очень получается помочь человеку, живущему на пособия, стать квалифицированным специалистом, полноценным участником немецкой экономики, и, стало быть, немецкого общества. Да, это долгий и затратный процесс. Особенно долгий, если нет соответствующей концепции. А наши политики до недавнего времени избегали обсуждать данную тему.

«СП»: — Кстати, почему?

— Немцам не очень нравится, что к ним едет много беженцев. Можно даже сказать, им это неприятно.

Но я продолжу. Второе кризисное проявление связано с Евросоюзом. Нет должной координации в политике государств — членов ЕС. Мы видим, что никак не удается договориться о квотах — какой стране, сколько беженцев принять и обустроить. А это едва ли не ключевой вопрос в нормализации ситуации. Тут проявились чисто национальный эгоцентризм, во-первых, и неспособность политических евроинститутов корректировать те или иные решения, во-вторых. Правда, я уверен, что нынешний наплыв беженцев это своего рода испытание на прочность, которое поможет реорганизовать систему управления, и, в конечном счете, укрепит ЕС.
«СП»: — Многие политологи говорят сейчас в первую очередь о кризисе на Ближнем Востоке…

— Корни проблемы, конечно, именно там. И это третье, и главное кризисное явление текущего периода. В России считают, что революции происходят там из-за вмешательства США. Но если трезво посмотреть на Сирию, Ливию, Египет, то ещё лет пять-шесть назад было понятно, что жизнь в этих странах уже не может оставаться такой, какой была долгие десятилетия, что нужны перемены, причем, решительные. Ни ливийскому лидеру Муаммару Кадаффи, ни нынешнему главе Сирии БашадуАсаду не удалось найти такую модель развития (можно сказать бизнес-модель), которая бы помогла их государствам выйти на новый современный уровень. Там слабо развиты государственные институты. И они весьма зависимы от одного человека (лидера) или небольшой группы людей. На исходе 2010-х годов в Сирии ещё не было гражданской войны, но уже тогда оттуда начали уезжать люди, прося убежища в Германии. Не в таком количестве, как сейчас, но — уезжали. Прежде всего, повторю, из-за характера режима в своей стране, в регионе. И чтобы решать сегодня проблемы миграции, надо в первую очередь говорить о том, как стабилизировать ситуацию на Ближнем Востоке.

«СП»: — Многие считают, что поток беженцев не уменьшается из-за того, что Германия, куда в основном стремятся мигранты, «слишком добрая», не может никому отказать.

— Германия слишком добрая? Кто так думает, тот сильно ошибается. Есть посмотреть на статистику, то беженцев из Сирии, вообще с Ближнего Востока, всего треть из всех, стремящихся переехать в нашу страну. Остальные — это беженцы с Балкан. И бегут они не от репрессий, а от рецессий. Таких людей мы на 99% отправляем обратно. Может быть, помните, как два года назад в Германию устремились чеченцы, прознавшие, по их словам, о том, что немцы готовы платить им хорошее пособие, а также выделить бесплатно кусок земли и дом? Прибыло тогда в Германию за три месяца порядка 40 тысяч человек. Но слух оказался ложным, их очень быстро отправили обратно.

С немецким журналистом дискутирует россиянин Дмитрий Травин, научный руководитель Центра исследований модернизации Европейского университета в Петербурге.

— Скажу сразу: в гибель Европы, о которой много говорят в последнее время из-за нахлынувшего в Старый Свет потока беженцев, я не верю. И не такое она переживала. Но и в то, что ЕС станет ещё сильнее, тоже не верю. Опыт серьезных испытаний свидетельствует обычно о следующем: откликаясь на вызовы, мы становимся другими.

«СП»: — То есть, не обязательно сильнее или слабее, но всегда другими?

— Именно так. Могу предложить гипотезу. Долгое время в политической жизни Европы основное противостояние было между правыми и левыми партиями. Иными словами, с одной стороны — христианские демократы, консерваторы, народники. С другой — социалисты, социал-демократы, коммунисты. Последние лет двадцать-тридцать это противостояние становится всё менее актуальным. Нет уже таких безумных левых, которые хотели бы устроить что-то «более социалистическое», чем-то, что есть сейчас, и нет таких безумных правых, которые мечтали бы вернуть капитализм конца ХIХ- начала ХХ веков без социальных гарантий. Те и другие теперь лишь чуть сдвигают свои требования то в одну, то в другую сторону, не более того. А вот вопрос, как быть Европе в системе глобальной мировой политики и экономики актуален и для тех, и для других. И тема мигрантов тут не единственная, есть масса других.

Как быть, например, с движением капиталов, которые стремительно уходят из Европы и Северной Америки в страны с более дешевой рабочей силой? Как быть с конкуренцией китайских товаров? Вопросы, волнующие отнюдь не только политиков. Не случайно во Франции всё большую популярность набирает крайне правый политик, лидер «Национального фронта» Марин Ли Пен. А в США в президентской гонке среди республиканцев лидирует Дональд Трамп. Тоже не случайно. Он тоже сконцентрировался на реальных, я бы сказал, земных проблемах своих сограждан.
Возвращаясь к Европе. Основной политический конфликт в ближайшие 10−20 лет будет там между теми, кто за то, чтобы открыться миру, впустив в свои страны беженцев, капитал, товары, и теми, кто стремится от мира закрыться. Потому что трудно, конечно, переварить миллионы «чужаков».

Но вспомним, как 150 лет назад, когда в Европе в политику вдруг устремились трудовые массы, этому активно воспротивились аристократы. Ведь политика, считали они, исключительно их удел! Но быстро переварили и смирились.

* - «Исламское государство» решением Верховного суда РФ от 29 декабря 2014 года было признано террористической организацией, ее деятельность на территории России запрещена.