ВОЕННЫЕ ПЕНСИОНЕРЫ ЗА РОССИЮ И ЕЁ ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ

Зимние каникулы 2016-2017 гг. наше телевидение отметило фантастическим достижением: ни один телеканал за две недели праздников не показал ничего и никого нового. Похоже на симптомы психической болезни - неофобии.
Киркоров, Басков, Пугачева, Галкин…

Галкин, Басков, Пугачева, Киркоров…

«Операция «Ы», «Ирония судьбы», «Кавказская пленница»…

«Кавказская пленница», «Иван Васильевич меняет профессию», «Ирония судьбы»…

Сочетание гайдаевских и рязановских комедий вкупе с голубыми и не очень огоньками - это праздничная «верстка» четверки главных телеканалов. Те же ТВ, что помельче, занимались банальным самоцитированием, как-то показом своего же старого сериала из 20 серий подряд, либо своих же старых передач в той же навязчивой непрерывности. Те же, кто совсем мал, крутили старые выпуски КВН и «Уральских пельменей».

Похоже, что телевизионное начальство, несмотря на конкуренцию, совершило коллективный сговор - не показывать ничего и никого нового. Это весьма выпукло характеризует как само начальство, так и его представления о телеаудитории, которая иначе называется «российским народом».

Получается, что по обе стороны голубого экрана мы имеем все симптомы и признаки психического расстройства - неофобии.

При этом налицо - все пять видов этого недуга.

Первый - это технофобия, или патологическая боязнь новых технологий - проявился в архаичном способе производства телепрограмм. Как бы пение «звезд» под фанеру на фоне пьющих Советское шампанское зрителей в студии родилось в то время, когда Алла Пугачева еще под стол ходила. И никак не меняется и доныне.

Второй вид неофобии - гнозеофобия, или деструктивный страх знаний и новой информации - блистательно отражен в полном отсутствии каких-либо познавательных программ, фильмов и передач на «праздничном» ТВ. Они похоронены заживо развлекательным продуктом.

Третий вид - футурофобия, или боязнь предстоящего будущего - проявлен отказом ТВ хоть что-нибудь и в любом жанре сообщить зрителям, что год грядущий нам готовит и что вообще нам ждать от ближайшей хронологической эпохи в социальном, технологическом, финансовом, культурном смыслах и аспектах.

Четвертая ипостась неофобии - эргазиофобия, или страх совершать действия и движения - выражается в зацикленности ТВ на самом себе. Если анонс - то только следующей телепрограммы. Не переключайтесь! Не выходите из дома! Сидите или лежите перед телевизором!.. Единственным исключением из правила был сюжет в новостях НТВ о катках в разных городах России, куда как бы и не грех сходить. Но уж коли собрались, то рискуете пропустить развязку сериала про Бешеного, Бывалого, Лохматого или Кривого, которого то ли пришьют свои, то ли завалят чужие.

Пятый вид нашей болезни - пищевая неофобия, или отвращение к любой новой еде. Вся телевизионная «классика» 21 века уводит в советское прошлое с его навязчивым оливье, заливной рыбой («какая гадость!») и абхазскими мандаринами в Советском шампанском.

По мнению телепродюсеров, протухшая еще в прошлом веке солянка безошибочно дает рейтинг. Если российскому обывателю не показать Киркорова с Пугачевой и Галкиным вслед, то провинциальных тетушек возрастом 50+ хватят все симптомы неофобии - тремор рук и ног одновременно, одышка, потливость, приступы тошноты, рассеянность и даже ступор и онемение (поскольку страх нового сковывает все тело!). Если же среди телепродюсеров найдется карбонарий, который вместо Фили и Коли предложит неизвестного Ваню с Маней, то тремор и тошнота гарантированы у телевизионного начальства, большим рублем отвечающего за рекламные бюджеты.

Таким образом, порочный круг неофобии замыкается. Две его сферы (то бишь сам голубой экран и его аудитория) питают друг друга все новыми и новыми страхами. Идеальной моделью жизни становится День сурка. Болезнь прогрессирует и все настойчивее требует врачебного вмешательства.

Страдающим неофобией рекомендованы не только таблетки и уколы. На одном из специализированных сайтов сказано, что «необходимо привести в норму свое сознание. Для этого надо постараться максимально сосредоточить внимание на окружающей обстановке (попробуйте достаточно подробно описать все предметы, которые вас окружают).»

С большим удивлением больной начнет открывать для себя реальность. В которой давно нет ни певицы Пугачевой (которая уже НЕ поет), ни супер-звездности ее мужа Киркорова (уже бывшего), ни врача из «Иронии судьбы», ни его новой пассии - учительницы, ни даже подпольного миллионера Корейко с жалким чемоданом резаной советской бумаги… Возможно, что и нынешняя реальность покажется не столь ужасной в сравнении с реальным советским прошлым, его километровыми очередями за дешевой водкой, туалетной бумагой и всем остальным товаром, что необходим человеку.

Впрочем, если болезнь не лечить, то из легкой формы она переходит в тяжелую и хроническую. Из мира реального люди уходят в мир иллюзий, из 21 века - в век 20-й, из стадии осторожного консерватизма - в состояние дегенерата, который заколачивает окна и форточки - чтобы не дай Бог ничего нового в его мирок не занесло.

КСТАТИ.

Петиция под названием «Остановите новогоднее телебезобразие!» опубликована 2 января на сайте Change.Org.

В ее основе лежит пост в Instagram музыкального продюсера и певца Максима Фадеева.

«Я не смог досмотреть ни одно музыкальное «шоу» на федеральных каналах. Такое ощущение, что, по мнению руководства Первого и Второго каналов, мир застыл в 1993 году. Невозможный репертуар, лубочная картинка, жуткие шутки и все вместе это — просто погружение в АД!» — написал он. Сам Фадеев предпочел смотреть «Новый год с Владимиром Спиваковым» на канале «Культура» и, по его признанию, боялся переключать программу, чтобы «не попасть в «прошлое», на сельский утренник по заявкам из 80-х».