ВОЕННЫЕ ПЕНСИОНЕРЫ ЗА РОССИЮ И ЕЁ ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ

Вадим Дробиз: «Во всех развитых странах, как и ранее в СССР, есть социальный алкоголь для бедных. У нас эту нишу занимает чёрный рынок суррогатов»
Михаил Зубов
Фото: Сергей Бобылев/ТАСС
Материал комментируют:
Вадим Дробиз

Россия вышла на третье место в мире по объему продаж на внутреннем алкогольном рынке — $20 млрд. Пальму первенства удерживает Китай — там пропивают $215 млрд, «серебро» у США — $60 млрд. Таковы данные нового исследования Всемирного альянса производителей алкоголя (World Spirits Alliance).

В докладе WSA также отмечается, что по производству алкоголя Россия — только седьмая. У нас выпускается 2,3% от мирового объема алкогольной продукции. Для сравнения, Китай даёт больше трети всех горячительных напитков в мире — 36,8%.

Исследователи отмечают большое значение пьянящей продукции в мировой экономике — примерно $1 из $140 приходится на этот рынок, а индустрия даёт 1 рабочее место из 84 в среднем по планете.

Почему наша экономика зарабатывает на алкогольной продукции больше других стран в то время, как производит меньше многих? Об этом «Свободной Прессе» рассказал руководитель Центра исследований федерального и региональных рынков алкоголя «ЦИФРРА» Вадим Дробиз.

«СП»: Вадим Иосифович, почему при не очень большом производстве алкоголя в России — его продажи исчисляются суммой, которая превышает налог на прибыль от всех российских предприятий за прошлый год? Мы много импортируем?

— Импорт не доминирует ни в одной из линеек алкогольной продукции. Импортного пива в России — 4% (а 96% - наше), импортной водки — 2% максимум, привозного коньяка — 30%, игристых вин — 35%, и только тихого виноградного вина — 50%. Это — единственная позиция, где существует паритет.

Даже виски на российских прилавках на 60% отечественные, джина в России производится 85%, то же касается и рома.

«СП»: Значит, причина в том, что просто алкоголь в России очень дорого стоит?

— Конечно! Наш алкоголь — один из самых дорогих в мире для населения, если исходить из средней зарплаты россиян. Я всегда привожу пример: вся Европа завалена вином по €1−1,5. Для их населения это — бесплатно. Даже безработный на пособие €600−700 может купить столько, сколько захочет. Столько не выпить. Основной принцип регулирования алкогольного рынка на Западе — доступность качественного и безопасного горячительного напитка для всех социальных слоёв населения.

У нас при советской власти (по крайней мере — до перестройки) такой принцип тоже был. Да — водка была очень дорогой.

Государство считало, что водку пить не обязательно, это — роскошь. Но оно проталкивало доступную продукцию виноделия, в первую очередь — портвейны — двадцатиградусный пролетарский напиток, который был дешевле даже, чем сухое вино. Портвейн стоил один рубль и несколько копеек, или даже чуть меньше рубля — при минимальной зарплате уборщицы 84 рубля в месяц.

Как только наступил рынок — дешевый портвейн делать перестали. Сейчас это — премиальный напиток. Социальных алкогольных напитков у нас не осталось.

Сейчас, даже с учетом роста доходов населения в последний год, бедных остаётся очень много, и качественный алкоголь для них просто недоступен.

Эту нишу занял нелегальный алкоголь — «гаражная водка», которая производится в кустарных условиях и продаётся на нелегальных точках.

Именно высокая цена легального алкоголя является единственной причиной существования мощного чёрного рынка суррогатного алкоголя.

«СП»: Каковы масштабы рынка суррогатов в России и как с ним бороться?

— Примерно 30% употребляемого в России крепкого алкоголя — оттуда. Хотя понятно, что это — лишь оценка, а статистики быть не может, это же нелегалы.

Откуда взялась эта цифра? Россияне покупают в магазинах 1,2 млрд литров крепкого алкоголя в год. А исследования показывают, что выпивают они примерно 1,6 миллиарда литров плюс-минус. Вот эта дельта — и есть чёрный рынок.

Примерно 10 миллионов наших граждан — клиенты этого рынка.

А что касается борьбы — единственная возможность его победить заключается в росте доходов населения.

В 2023−24 гг. в связи с СВО и за счет активизации промышленного производства доходы населения увеличились. У части населения, которая была малообеспеченной, улучшился достаток за счёт того, что родственники пошли служить (это — более 300 тысяч семей), а на промпредприятиях появилось много новых рабочих мест.

И статистика почти сразу зафиксировала рост продаж легального алкоголя. Кто-то смог себе позволить уйти с чёрного рынка суррогатов.

«СП»: Но «гаражное подполье» подрывает как экономику страны, так и здоровье граждан. С этим нужно как-то бороться…

— В России никто с этим «гаражным подпольем» всерьёз особенно не борется, если не считать рейдов, которые проводятся время от времени. Отчасти такая пассивность государства связана с тем, что подавляющее количество так называемого суррогата (уж простите за крамолу) — продукт достаточно безопасный.

Врачи фиксируют примерно 10 тысяч смертей от отравления алкоголем ежегодно в России. Эта цифра уже давно не меняется. Но сами же врачи констатируют, что в 9 случаях из 10 алкоголь был хороший. И человек умер не из-за качества напитка, а по причине количества выпитого. Все-таки алкоголь, даже самый лучший, это — яд, и смертельная доза существует. Для каждого она своя.

Поэтому выходит, что летальность от суррогатов — примерно 1 случай на 10 тысяч пользователей чёрным рынком.

А с точки зрения экономики — государство ничего не теряет, поскольку эти люди всё равно не стали бы покупать водку в магазине, пока не улучшится их достаток.

«СП»: Но практически ежегодно происходят массовые отравления, когда единовременно погибают десятки людей.

— Большинство «гаражной водки» производится из проданного налево без уплаты акциза медицинского спирта в двухсотлитровых бочках. Это вполне качественный спирт.

Но точно в таких же бочках торгуется и метиловый спирт.

Иногда бочки путают. Это, скорее всего случайность, а не умысел. По цвету и запаху отличить его невозможно, а на вкус никто не пробует. Сразу разбавляют.

Я уже более 20 лет настаиваю, что в метиловый спирт при производстве необходимо обязательно добавлять краситель и отдушку с резким запахом, чтобы не путали. Потому что бодяжить водку всё равно будут, это непобедимо, вопрос только в масштабах.

В конце 2016 года, когда в Иркутской области более 120 человек отравились настойкой боярышника, и 76 погибли, я на самый высокий уровень выносил вопрос — ну покрасьте вы метиловый спирт! Сколько жизней спасем! Тишина.

А ведь среди погибших тогда не было ни одного асоциального элемента. Все — бюджетники, учителя, аспиранты, пенсионеры.

«СП»: Какова реальная себестоимость бутылки водки в России?

— Самый свежий пример. Китай — ведущий производитель алкоголя, но российскую водку он покупает из-за соотношения цены и качества. Согласно контракту, который заключил один из наших заводов, поллитровая бутылка поставляется в Поднебесную за 60 рублей. Сюда входят себестоимость напитка, тары, пробки, этикетки, оплата труда производителей, расходы на ЖКХ предприятия и амортизация. И, конечно, сюда же входит и прибыль.

Поэтому себестоимость плюс прибыль производителя от недорогой водки — примерно 50 рублей, дорогой — 60 рублей.

Если вы найдете самую дешевую водку за ₽ 300, то из них ₽ 150 — сумма акцизов и налогов в пользу государства, и ₽ 100 — торговые накрутки.

«СП»: При каком доходе, по вашим наблюдениям, люди могут себе позволить употреблять легальный алкоголь?

— От ₽ 25 тысяч в месяц. Если меньше — человек не даёт себе морального права покупать легальную водку, особенно, когда у него семья.

Я еще много лет назад вывел формулу: для того, чтобы минимизировать чёрный рынок алкоголя, зарплата малообеспеченного гражданина должна позволять купить 130 бутылок легальной водки.

Это не в том смысле, что он выпьет эти 130 бутылок, а в том, что потратить одну сто тридцатую часть зарплаты ему будет не жалко. А сегодня у нас минимальная зарплата 19 242 рубля в месяц. Отдать с неё 300 рублей за водку — преступление. Тем более, что за 300 ещё найти нужно, а так она везде дороже.