ВОЕННЫЕ ПЕНСИОНЕРЫ ЗА РОССИЮ И ЕЁ ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ

Ожидаемого роста эффективности и доступности медицинской помощи не произошло

— Как, у вас тут нет врачей?

— Уже нету.

— А если кто-то простудится?

— Мы подыскиваем умиральную яму и там умираем.

Мультфильм «Мадагаскар‑2»

В России продолжается сокращение медицинских учреждений и персонала. Скоро все болезни население будет вынуждено лечить при помощи программ Елены Малышевой. Телевизор под чутким руководством Кремля уже «победил» нищету и разруху, теперь в его руках и врачевание.

На прошлой неделе отмечался Всемирный день здоровья. В тех российских регионах, где власти вспомнили о дате, ее отметили традиционными слетами, фестивалями и прочими ритуально-увеселительными мероприятиями. Хотя поводов для радости и веселья, мягко говоря, нет никаких.

В этом году День здоровья был посвящен теме депрессии. Надо сказать, здесь медицинское начальство попало в точку — нам явно есть от чего впасть в глубокое расстройство и даже в психоз. Разрекламированная «оптимизация здравоохранения» почти на корню подрубила эту отрасль социальной сферы. Повсеместно наблюдается сокращение всего и вся: от численности медперсонала и самих лечебных учреждений до государственного финансирования охраны здоровья граждан.

Начнем с этого последнего и наиважнейшего параметра. Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) рекомендует, чтобы на медицинскую отрасль каждое государство, если оно считает себя цивилизованным, тратило не менее 6% ВВП. Однако в настоящий момент в нашей «великой державе», где так много говорят о «сбережении народа», на здравоохранение тратится всего 3,6% от ВВП, то есть почти в два раза меньше, чем нужно. По этому показателю Россия в разы уступает западноевропейским странам. Для сравнения: Голландия тратит на охрану здоровья своих граждан 9,9% от ВВП, Франция — 9%, Германия — 8,6%, США — 8,1%. Даже в Белоруссии (3,8%) показатели выше наших.

Увеличение финансирования, о котором любят отчитываться чиновники, происходит только номинально. Простой подсчет показывает отставание роста расходов на здравоохранение даже от официальных показателей инфляции в РФ. Так, консолидированный бюджет здравоохранения в 2016 году вырос в абсолютных цифрах на 4,3% к предыдущему году, в то время как за 2015 год рубль обесценился почти на 13%. То же мы, судя по предварительным оценкам, увидим и в последующие годы.

По-настоящему убийственной становится страховая система, когда деньги из ОМС следуют в лечебное учреждение «вслед за пациентом» (сколько пациентов, столько и денег — это якобы должно стимулировать конкуренцию между поликлиниками и больницами). Такая система, без сомнения, хороша для небольших стран с компактным распределением населения, но в нашей стране, где много малонаселенных территорий, она приводит к недофинансированию и неизбежной деградации медицины в небольших городах и в сельской местности. Повсеместным является процесс сокращения специализированных коек на селе — гинекологических, пульмонологических, кардиологических и других. Образуется замкнутый круг: недостаток людей приводит к ликвидации медучреждений, что способствует еще большему «вымиранию» глубинки.

Проведенное в апреле Центром экономических и политических реформ (ЦЭПР) исследование показало, что политика «оптимизации» медицинских учреждений спровоцировала беспрецедентное сокращение числа больниц и поликлиник на территории страны. В период 2000–2015 годов число российских больниц сократилось почти в два раза — с 10,7 до 5,4 тысячи. По их числу современная Россия отстает от РСФСР 1932 года! При таких темпах сокращения больниц страна уже через 5–6 лет может деградировать до показателей Российской империи 1913 года. Тогда на территории, соответствующей границам современной РФ, было порядка 3 тысяч больниц.

Показательным является и сокращение за тот же период числа коек на 10 000 населения с 115 до 83,4, то есть на 27,5%. Параллельно ликвидируются даже станции скорой помощи. С 2005 по 2015 год их количество снизилось с 3276 до 2561, или на 21,8%. И вот мы все чаще слышим о том, как люди умирают, не дождавшись приезда врачей. Люди и пожилые, и молодые, и дети. К этому, впрочем, надо еще добавить наше традиционное бездорожье.

Говоря о необходимости «оптимизации», чиновники в основном уверяют, что «раздутое» количество неэффективных больниц хуже, чем ограниченное число современных, высокоэффективных медучреждений. Однако на практике наряду с больницами в России продолжают ликвидироваться и амбулатории с поликлиниками. Их число за первые 15 лет XXI века сократилось на 12,7% — с 21,3 до 18,6 тысячи учреждений.

В расчете на одно учреждение среднее число обращающихся в поликлинику за смену выросло в период с 2000 по 2015 г. с 166 до 208 человек. То есть фактическая нагрузка на амбулатории и поликлиники выросла более чем на 25%.

Нагрузка на персонал растет, а до обещанного майскими указами президента повышения зарплат медиков как было, так и остается далеко, как до Луны. По данным Росстата, который в последнее время стал настоящим министерством изобилия и оптимизма, размер средней зарплаты врачей за 9 месяцев 2016 года составил 49 тысяч рублей. Однако медикам, реально работающим в отрасли, данные цифры представляются абсолютно фантастическими и близко не соответствующими реальности. По мнению экспертов, «радужные» официальные данные обусловлены в том числе подсчетом заработка врачей без поправки на количество ставок, которые они занимают

Так, исследования Академии труда и социальных отношений показали, что в конце 2016 года средний уровень оплаты труда медицинских работников всех категорий на основной должности составлял 21,7 тысячи рублей. 41% работников здравоохранения вынуждены работать свыше 60 часов в неделю (при нормативных сорока). При этом фактическая часовая ставка медработников с учетом недекларируемых переработок составляет чуть более 140 рублей для врачей, 82 рублей 30 копеек — для среднего медперсонала, 72 рубля — для младшего медперсонала.

Чтобы было наглядно, оплата труда врача в час сравнима, например, с часовой ставкой рядового сотрудника известной сети фаст-фуда (около 138 рублей). Администратор же в ресторане быстрого питания получает уже порядка 160 рублей в час, то есть больше квалифицированного медика!

По оценке самих медиков (опрос был проведен специалистами ЦЭПР, в частности, в городе Рыбинске Ярославской области), чтобы врачу зарабатывать обещанную майским указом для данного региона 51 тысячу рублей в месяц, нужно буквально умереть на рабочем месте — работать на три ставки сутками напролет. Так что получается, вместо вопроса «на что жалуетесь?» выгоднее кричать «свободная касса!».

Очевидно, что нагрузка на врачей отрицательно сказывается на качестве приема пациентов. Плюс ко всему из-за дефицита врачей не выдерживаются сроки оказания медицинской помощи. Только по официальным данным Счетной палаты РФ, в целом ряде регионов нормативы по ожиданию превышаются в два и более раз.

Приема терапевтом, через которого пациент получает все дальнейшие направления к специалистам, можно ожидать несколько недель вместо положенных 24 часов. Огромные очереди вызваны недостаточной укомплектованностью штата медучреждений: реальной является ситуация, при которой в провинциальной поликлинике единовременно работают лишь четыре-пять терапевтов из положенных по штату четырнадцати.

Основные цели «оптимизации» сети медицинских организаций не достигнуты — ожидаемого роста эффективности и доступности медицинской помощи не произошло. Глава Счетной палаты Татьяна Голикова прямо называет оптимизацию бездумной, приводящей к негативным социально-демографическим последствиям. Неудивительно, что по ее пока предварительным итогам уже на 3,7% выросло число умерших в стационарах, а внутрибольничная летальность увеличилась на 2,6%.

В целом произошло явное ухудшение здоровья нации. Почти по всем классам заболеваний, представленным в данных Росстата, в период 2000–2015 гг. зафиксирована пугающая статистика. Рост заболеваний системы кровообращения составил 82,5% (с 17,1 на 1000 населения до 31,2). Осложнения беременности и родов стали чаще на 39,1%, новообразования — на 35,7%, заболевания мочеполовой системы — на 23,4%.

Превращение «оптимизации» в процесс ликвидации медучреждений несет в себе риски критической деградации здравоохранения. Без кардинального пересмотра данной модели медицина в обозримом будущем имеет все шансы стать «здравозахоронением», навсегда потеряв возможность приблизиться по качеству к стандартам развитых стран мира. Необходимо ставить вопрос о реформе страховой медицины, с возвращением к действовавшим ранее в СССР принципам формирования и финансирования медицинской сети.

В противном случае все разговоры о «народосбережении», заботе о населении и так называемом простом человеке как были, так и останутся ложью.

Николай Миронов, Политолог