ВОЕННЫЕ ПЕНСИОНЕРЫ ЗА РОССИЮ И ЕЁ ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ

Демографическая проблема вновь выходит в России на первый план

Премьер-министр Дмитрий Медведев получил сразу нескольким федеральным ведомствам проработать и подготовить дополнительные меры по поддержке рождаемости в стране. Об этом со ссылкой на официальный сайт правительства РФ сообщает ТАСС.

По распоряжению главы кабмина, к разработке этих мер должны подключиться Минтруд, Минздрав, Минобразнауки, Минстрой, а также Минэкономразвития и Минфин. Причем, предоставить свои предложения они должны будут до 1 июня 2017 года, когда в мире отмечается Международный день защиты детей (в будущем году, кстати, он будет отмечаться в 67 раз).

Действительно, проблема низкой рождаемости актуальна сегодня для многих стран мира. Но мы, вроде бы, в последнее время стали выбираться из той «демографической ямы», в которую упали еще в самом начале девяностых, когда население сокращалось фактически на девятьсот тысяч человек в год.

Последние лет десять ситуация несколько наладилась. А с 2014-го даже наблюдается естественный прирост населения. Мы даже опередили некоторые ведущие европейские страны по суммарному коэффициенту рождаемости — т.е. по количеству детей, которые в среднем рождаются у одной женщины репродуктивного возраста.

Согласно данным, которые ранее привел министр труда и социальной защиты Максим Топилин, у нас по итогам первого полугодия 2016 года этот коэффициент был 1,8. А в Германии, Италии и Испании он составляет 1,4 — 1,5.

— Тем не менее, проблемы с воспроизводством населения остаются, — комментирует ситуацию завлаборатории исследований демографии и миграции РАНХиГ Алла Макаренцева. — Они связаны в основном с тем, что число потенциальных матерей — т.е. женщин в возрасте 25−30 лет — в последнее время снижается. В ближайшие лет пять-десять оно будет значительно меньше, чем в конце «нулевых» годов. Это женщины, родившиеся в начале девяностых. И их мало. Поскольку тогда был просто катастрофический спад рождаемости.

А теперь мы как раз сталкиваемся с последствиями этого спада.

«СП»: — Получается, это поколение женщин должно больше рожать?

— Логика в этом есть. Но падение было настолько серьезным, что мы не можем никакими фантастическими мерами восполнить сейчас это снижение.

У нас в календарном году на одну женщину приходится 1,8 родившегося ребенка. А подъем должен быть как минимум до трех детей. Что на данный момент выглядит фантастически. Но, естественно, как-то постараться снизить глубину той ямы, в которую мы сползаем, можно. По крайней мере, к этому необходимо стремиться.

Сейчас у нас достаточно позитивный тренд рождаемости. Он сохраняется долгие годы. Хотя многие специалисты ожидали снижения темпов рождаемости еще в 2012—2013 гг.

Но даже в этом году динамика в основном достаточно позитивная. Только в последние два месяца она ушла вниз, но не сильно. В любом случае, поддерживать семьи с детьми, как-то стимулировать их заводить новых детей — это правильная политика.

«СП»: — Материнский капитал играет здесь какую-то роль?

— На самом деле, никто из демографов, работающих в этой области, не может сейчас сказать наверняка, какую роль в увеличении рождаемости сыграл материнский капитал. Делать какие-то выводы можно в соотношении к поколениям матерей. То есть, нужно, чтобы сегодняшнее поколение женщин вышло уже за пределы репродуктивного возраста.

В общем, придется подождать еще лет десять, чтобы оценить, насколько успешной была эта политика.

Но доля вторых рождений, даже третьих, у нас, действительно, выросла в последние годы. Это опять же позитивная динамика.

«СП»: — А какие еще меры могли бы, по-вашему, простимулировать рождаемость?

— Развитие системы яслей. У нас ликвидировали — более-менее — очереди в детские сады для детей от трех лет. Это тоже важная мера поддержки семей. Потому что мама может возвращаться на работу. Соответственно, доход семьи повышается.

Но вот устроить ребенка до трех лет в ясли — это все еще проблема очень острая. А в полтора года у нас заканчивается отпуск по уходу, и семья фактически остается с одним источником дохода — отцовским.

Поэтому для тех женщин, которые хотели бы выйти на работу, поддержка в виде яслей для ребенка была бы очень значимой.

Но мы несколько лет не можем здесь сдвинуться с места. Уже и президент об этом говорил неоднократно. И сам премьер… Надеюсь, что теперь на этом направлении будут какие-то реальные подвижки. Ясельную сеть в стране надо восстанавливать.

По мнению ведущего научного сотрудника Института социально-экономических проблем народонаселения РАН Нины Русановой, любые меры поддержки семьи — это хорошо:

— Действительно, ситуация демографическая у нас несколько выправляется, судя по официальным данным. Рождаемость возросла. Хоть не на очень много.

Но это не значит, что у нас нет проблем.

Ведь для того, чтобы было простое воспроизводство, коэффициент рождаемости должен быть равен двум. А 1,8 все равно маловато. Конечно, лучше, чем 1,3, как в 2006-м. Но еще есть, к чему стремиться.

Нужны различные меры, которые стимулируют рождаемость. Делятся они на две группы — моральные и материальные.

Почему столько ведомств задействовано в реализации данного поручения? Потому что часть мер направлена как раз на создание положительного имиджа семьи с детьми. Для многодетных матерей есть даже награды. Это те самые моральные стимулы.

А есть чисто материальные меры. Ведь если у тебя проблемы с жильем, скажем, то ты будешь откладывать рождение второго ребенка до тех пор, пока у тебя не появится хотя бы комната дополнительная. Если совсем уж утрировать…

Поэтому, понятно, что какие-то меры должны быть направлены на то, чтобы способствовать этому процессу.

«СП»: — Что это могут быть за меры?

— Кому — что, как говорится. Кому-то не хватает денег. Их нужно простимулировать финансово. Возможно, предложить такие выплаты, которые способствовали бы тому, чтобы рождение следующего ребенка не снижало общий достаток семьи. И не обделяло тех детей, которые уже есть. Вот какой смысл этих мер.

Кстати говоря, у нас существует материнский капитал. Он как раз был направлен на то, чтобы при рождении второго ребенка не снижался уровень благосостояния семьи. И в определенном смысле помог решить эту проблему. Сейчас размер его заморозили. Но выплаты же не отменили. А они немаленькие — 453 тыс. рублей на данный момент.

Вообще есть исследования, которые показывают, что именно рождение второго ребенка ощутимо снижает уровень жизни семьи. Поэтому, я думаю, те меры, которые поручил разработать премьер, как раз и должны быть направлены на то, чтобы снизить эти возможные потери родителей.

Конечно, многое тут будет зависеть от текущей экономической ситуации в стране. И каких-то региональных особенностей. Поскольку где-то положительную роль может сыграть, скажем, предоставление возможностей для летнего отдыха. А где-то просто нужны деньги.

«СП»: — Но так ли уж связано благосостояние с количеством детей в семье?

— Определенным образом связано. Но здесь довольно сложная связь. Поскольку самая высокая рождаемость, как известно, в самых бедных странах. То есть, грубо говоря, если никаких больше интересов в жизни нет, люди «делают» детей — как это было лет двести назад.

«СП»: — Но двести лет назад и смертность среди детей была очень большая…

— Сейчас это вряд ли проблема. Хотя, конечно, есть такое понятие, как риск единственного ребенка. Всегда есть какие-то риски, в том числе, риск остаться вообще без детей. Некоторые заводят их исключительно из этих соображений.

Или, например, как в Китае, где отсутствует полноценная система пенсионного обеспечения. То есть, кормить тебя в старости должны твои дети, а не государство. Однако политика «одна семья — один ребенок», существовавшая в стране долгие годы, стала проблемой, потому что единственные дети уже просто не могли прокормить столько взрослых. В прошлом году от этой политики отказались.

Однозначной взаимосвязи — чем выше уровень экономического развития, тем меньше детей, или тем больше детей — здесь нет. Но в целом, как ни странно, рождаемость снижается с повышением общего уровня экономического развития. И тут надо следить за тем, чтобы эта рождаемость не упала до уровня, который уже не замещает поколение — когда поколение детей ниже по численности поколения родителей.