ВОЕННЫЕ ПЕНСИОНЕРЫ ЗА РОССИЮ И ЕЁ ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ

Невзирая на запреты, производители суррогатного алкоголя чувствуют себя вольготно

Только за месяц Роспотребнадзор изъял из продажи полмиллиона флаконов и бутылок «Боярышника» и похожих лосьонов. Все они содержали смертельно опасные примеси, в том числе метиловый спирт. А сколько еще подобной гадости остается на прилавках?!

600 тысяч алкогольных психозов

Минздрав России недавно отчитался о деятельности своей наркологической службы. Правда, самые свежие данные — пока лишь по итогам 2015 года: в наркологические диспансеры России было госпитализировано почти 586 тысяч человек (каждый пациент в среднем проводил в больнице 13 дней).

Цифры покажутся огромными. Но если сравнивать с предыдущим периодом, то они снижаются: так, в 2010 году в наркологических стационарах России пролечилось 665 тысяч больных, а в 2005 году — 718 тысяч. То есть за десять лет число пациентов сократилось почти на четверть.

Хотя это не значит, что в России стали пропорционально меньше пить. Ведь в больницы попадают люди, страдающие осложнениями от употребления и алкоголя, и наркотиков (чаще всего это различные виды психозов).

И хотя количество пациентов сокращается, все так же остро не хватает врачей психиатров-наркологов. На всю страну их сегодня чуть более 5 тысяч, а за последние десять лет число наркологов в России сократилось на 12%. Из профессии ушли более 600 человек (в основном пожилые кадры), а у молодых выпускников медицинских вузов эта врачебная специальность далеко не в приоритете. Причем почти каждый нарколог вынужден работать на полторы-две ставки. Можете и сами представить, как подобная нагрузка сказывается на качестве медпомощи.

Не хватает также в наркологических учреждениях врачей-психотерапевтов и специалистов с немедицинским образованием (психологов и социальных работников).

На всю страну действует всего три государственных реабилитационных центра: в Северной Осетии, Свердловской области и Ханты-Мансийском округе (на 195 коек). Хотя это и объяснимо: в России крайне затратной реабилитацией наркозависимых, алкоголиков и токсикоманов занимается в основном не государство. Еще в девяностые годы эта сфера жизни оказалась отдана на откуп религиозным активистам.

Правда, в итоге привело это к плачевным результатам. В июне прошлого года губернатор Ставрополья Владимир Владимиров на заседании Госсовета доложил президенту, что в России под видом реабилитационных центров действуют различные тоталитарные секты. По оценке губернатора, православных центров в стране около полутысячи, зато уже более трех тысяч «сектантских».

Неудивительно, что в такой ситуации государство поэтапно пытается вернуть контроль за сферой медицинской реабилитации. И пионером тут снова оказалось Ставрополье.

«Боярышник» пьет каждый десятый?

Ставрополье в прошлом году стало первым регионом, где решили внедрить новую схему работы с наркозависимыми — по сертификатам (ваучерам). Такой сертификат, подкрепленный бюджетными средствами, в Минсоцзащиты может получить любой человек, прошедший лечение от наркомании. Затем он вправе реализовать эти средства в любом реабилитационном центре в любом регионе России.

В бюджете Ставрополья на 2016 год заложили на эти цели 2 млн рублей (из расчета 1 тысяча рублей за сутки реабилитации; при максимальном размере субсидии на одного человека 180 тысяч). Получили сертификаты за год 14 человек, но в этом году эксперимент на Ставрополье все равно решили продолжить.

Более того, губернатор Владимир Владимиров твердо намерен распространить действие этого эксперимента уже на всю Россию. Получать такие сертификаты смогут не только те, кому уже выставлен диагноз «наркомания», но и молодые люди, только пристрастившиеся к наркотикам и психотропным веществам (у них еще не успел сформироваться синдром зависимости).

Возможно, в число получателей «реабилитационных» сертификатов включат и хронических алкоголиков. Ведь сегодня эта социальная напасть в России распространяется намного быстрее, чем наркомания. И связана она в первую очередь с отсутствием ограничений на продажу «Боярышника» и подобных ему медицинских настоек и косметических лосьонов.

По подсчетам Росалкогольрегулирования, их доля на рынке крепкого алкоголя в России уже составляет почти 14% (это от 170 до 250 млн литров в год в водочном эквиваленте). Ну а директор Центра изучения федерального и региональных рынков алкоголя Вадим Дробиз приводит и вовсе жуткие цифры: якобы, настойки и лосьоны регулярно потребляют от 12 до 15 млн человек. То есть каждый десятый россиянин!

Самогон и «незамерзайка» — наше все?!

Средний россиянин выпивает более 10 литров чистого алкоголя в год. Это намного выше, чем порог, рекомендованный Всемирной организацией здравоохранения (ВОЗ) — 8 литров на душу населения.

Профессор Александр Скоробогатов из Высшей школы экономики (ВШЭ) считает, что массовая «алкоголизация» России — проблема скорее не медицинская, а социально-культурная. Сказывается давняя, многолетняя, традиция употребления крепкого алкоголя, производства домашнего самогона и плохое соблюдение любых «ограничительных» законов.

Начиная с 2006 года в рамках очередной антиалкогольной кампании регионы России стали вводить разнообразные ограничения на продажу. Сначала запретили ночную торговлю крепкой выпивкой, затем — дистанционную торговлю, увеличили требования к минимальному уставному капиталу для торговых предприятий.

Эффект, безусловно, был, но далеко не столь ожидаемый: ну не стали россияне пить пиво и вино, как обещали экономисты-либералы. Скоробогатов отмечает, что после введения тотальных «водочных» запретов расцвел теневой рынок: одни заменили магазинную водку самогоном, а другие стали покупать из-под полы алкогольный суррогат и подделки. Ну а те, которым по социальному статусу и вовсе нечего терять, окончательно перешли на аптечные настойки, одеколоны, лосьоны и технические жидкости…

Но это, безусловно, не означает, что государство не должно бороться с алкоголем. А скорее наоборот: меры эти должны быть более решительными, а не «пожарными». Уже не первый год твердят о запрете на производство и продажу спиртосодержащей непищевой продукции (типа «Боярышника»), но дело с мертвой точки так и не сдвинулось. А ведь сколько бы жизней это позволило сохранить!

Лишь после массового отравления средством для ванн «Боярышник» в Иркутске (тогда, напомним, погибло 78 человек) главный государственный санитарный врач России Анна Попова ввела запрет на розничную продажу спиртосодержащей непищевой продукцией. Да и то лишь временный: сначала на месяц, а потом он был продлен до конца марта.

Как отчитался Роспотребнадзор, за первый месяц действия запрета санитарные врачи совместно с органами МВД изъяли из торгового оборота более 500 тысяч упаковок спиртосодержащей продукции. Но главный эффект — то, что в период новогодних праздников на треть сократилось количество отравлений, а смертельных отравлений — на две трети.

В 44 регионах Роспотребнадзор выявил 291 факт продажи стеклоомывающей жидкости, в которой вместо этилового спирта был метанол — смертельно опасный яд (его вообще запрещено использовать в производстве любой продукции, даже непищевой).

Получается парадоксальная ситуация. Государство направляет все большие усилия (в том числе, конечно, и бюджетные средства) на подготовку наркологов и психологов, на профилактику и пропаганду, на медицинскую реабилитацию вчерашних алкоголиков. А прилавки все больше наводняет дешевый суррогат, с которым толком никто уже и не борется…