Перед выборами или «более справедливым» переделом? Офшорам закрывают путь к приватизации

Депутаты Государственной думы сегодня во втором чтении принимают поправки в законы «О приватизации государственного и муниципального имущества» и «О порядке осуществления иностранных инвестиций в хозяйственные общества, имеющие стратегическое значение для обеспечения обороны страны и безопасности государства». Пакет поправок запрещают офшорным компаниям и российским юридическим лицам, чьи собственники скрыты в территориях с льготным налогообложением, участвовать в приватизации государственного имущества.

Между тем, президент России Владимир Путин в в интервью американскому режиссеру Оливеру Стоуну заявил, что приватизация в России «стала справедливей», придать продаже госсобственности еще более благопристойный вид политики решили перед последней волной продажи крупных активов — госбанков, «Совкомфлота», не исключено — что и очередных нефтегазовых акций. Однако новый инструмент перераспределения собственности среди заинтересованных лиц — закрытие доступа офшоров — не означает конца самого передела, говорит бывший заместитель председателя Счётной палаты РФ Юрий Болдырев. В интервью Накануне.RU он рассказал, как сделать продажу госсобственности действительно справедливой и от каких активов отказываться опасно.

Вопрос: Уже много раз говорилось о том, что огромная доля российских компаний, в том числе, бывших государственных, зарегистрирована в офшорах либо контролируется из них. Аналитики уверяют, что даже после деофшоризации, амнистии капиталов крупный бизнес не торопится уходить с Виргинских островов, Лихтенштейна, Маврикии. Почему, на Ваш взгляд, инициатива появилась только сейчас?

Юрий Болдырев: К сожалению, в том числе из-за продажи Правительством 19,5% акций «Роснефти» катарскому суверенному фонду и швейцарской компании с последовавшим награждением за это «катарских друзей» орденами, совокупная степень недоверия к власти такова, что за любой, даже позитивной, инициативой невольно пытаешься рассмотреть злой своекорыстный умысел. Или, как минимум, предвыборную декоративную подачку, которая сразу после кампании будет успешно отменена, обойдена и забыта.

Вопрос: Эффект от проекта, какие бы цели он ни преследовал, будет?

Юрий Болдырев: Общий принцип должен быть совершенно другой. Нужны радикально различные условия хозяйствования и налогообложения применительно к компаниям, имеющим среди собственников офшоры, в том числе, во втором и третьем поколениях, и к не имеющим таковых.

Для компаний, не имеющих скрытых хозяев, должно быть радикально более выгодное налогообложение, доступ к природным ресурсам, инфраструктуре и так далее. И тогда офшорные компании будут очень жестко и быстро, в течение полугода-года, вытеснены. Если будет закон о перекрытии возможности жить если у тебя в собственниках офшор, не нужно будет принимать законы о пресечении новой приватизации в пользу офшоров. Как будто они мало приватизировали до сих пор.

Вопрос: А есть вероятность появления такой инициативы в Госдуме и ее одобрения? В сегодняшней версии законопроект не касается тех офшоров, которые уже купили государственные предприятия или пакеты акций.

Юрий Болдырев: При этой власти, я думаю, что нет. Власть, по моей оценке, носит характер сугубо феодальный. А для феодала важно не развитие, а недопущение того, чтобы кто-то развивался рядом. Для феодала важно держать всех под контролем. Для этого на каком-то этапе сгодился офшор, на каком-то, если хочется за бесценок публично передать что-то своим людям — временный запрет на приватизацию офшорами. А после того, как передал, можно снова разрешить уходить в офшоры вместе с купленным. Все это — инструменты, но важно, чтобы они использовались не в интересах феодализма, а в интересах развития. У нас все наоборот. И высокоточные инструменты, наподобие микроскопа, и большая кувалда используются равно для одного и того же.

Если мы думаем о развитии и признаем, что развитие из единого центра по ряду направлений тормозится и потому нужно расширить число субъектов, имеющих право на инициативу, то нужно ставить конкретные цели, а именно — перераспределение собственности и национального дохода в других пропорциях.

Чтобы столько-то процентов населения имели столько-то процентов собственности напрямую, без всяких офшоров. Чтобы децильный коэффициент — средних доходов 10% наиболее обеспеченных и средних доходов 10% наименее обеспеченных граждан — в течение года-трех-семи в соответствии с плановым показателем радикально снижался. Чтобы доходы, в том числе, которые можно увидеть через базу ФНС, с каждым годом перераспределялись в сторону большинства населения.

Вторая задача — снижение процента того, чем владеют иностранные компании, кроме случаев, когда они пришли со своей передовой технологией и создали производство. Вот какие задачи надо ставить,под них быстро будут найдены адекватные инструменты, которые приведут к тому, что уровень феодализма радикально снизится. После возникнет политическая конкуренция, так как не будет объединенного феодала, который держит контроль над всеми и не допускает финансирования того, что может ему бросить вызов. Это совсем другая жизнь, для которой нужно ставить задачи в интересах большинства населения и искать инструменты. Исходным является целеполагаение. Сейчас мы видим игру с теми или иными вроде бы позитивными инструментами, но в одну и ту же сторону — в сторону увеличения сфер концентрации капитала в руках близких к власти.

Вопрос: То есть к поискам справедливости проект в Госдуме не имеет никакого отношения?

Юрий Болдырев: Это продолжение перераспределения собственности и доходов от нее в сторону узкого круга лиц, близких к власти. Ничего другого за этим я увидеть не могу. Скажем, приватизация «Совкомфлота» — это невиданный в мире абсурд. Вся страна вкладывалась в создание флота с целевым назначением, теперь он приватизируется. Пусть даже мы за это получим какие-то три копейки, но флот от нас уже не будет никак зависеть. С предприятий, находящихся на территории страны, мы хоть что-то можем получить, те же налоги. А «Совкомфлот» — это флот, суда будут уведены куда-нибудь в Панаму. Мы много работали и трудились ради создания флота и теперь будем иметь дырку от бублика — большего абсурда представить себе невозможно. С банками все-таки чуть-чуть иная ситуация. Деньги, с точки зрения экономиста, более виртуальная сущность, в отношении которой много тонких и хитрых механизмов, позволяющих решить вопрос разными способами. Можно сделать банки частными, но при существенном государственном регулировании. Чтобы Центробанк, разумеется, был органом государственной власти, а не такой конторой, как сейчас. В конце концов, пропавшие деньги можно восстановить, а пропавший флот — восстановить невозможно.

Вопрос: О «трех копейках за приватизацию»: в фильме Стоуна звучат слова Путина, что он сделал приватизацию более справедливой. «Я сделал все, чтобы государственное имущество не уходило за бесценок. Мы прекратили действия схем, при которых была создана олигархия и при которых люди в одночасье становились миллиардерами, к утрате государственного контроля над некоторыми стратегическим отраслями или к их развалу», — сказал президент.

Юрий Болдырев: Гражданину США Оливеру Стоуну было бы не вредно помнить, что в цивилизованном государстве главе исполнительной власти на слово верить не принято. И если ты делаешь что-то очень публичное и масштабное и не хочешь опозориться, то приложи к этому мнение альтернативных источников информации по той же теме, хотя бы оппозиции: левой, правой, либеральной, антилиберальной, национально-патриотической, коммунистической. Посмотри, что имеется в документах Счетной палаты, даже такой, какая она есть; почему результаты некоторых проверок вдруг засекречиваются? Мне в данном случае очень жаль репутацию Оливера Стоуна, великого режиссера, оказавшегося падким на что-то мне не очень понятное.

Алена Ласкутова

Источник