11 друзей Набиуллиной. Банк России продолжает отбирать деньги у бедных и раздавать их богатым

11 декабря совет директоров Банка России рассмотрел вопрос о ключевой ставке. Ее решено не снижать, она останется на уровне 11%. При этом ЦБ обещает понизить ключевую ставку на одном из ближайших заседаний в случае, если «позитивные тенденции в экономике окажутся устойчивыми» и в первую очередь не повысится инфляция. Это расплывчатое обещание регулятора, звучащее не первый месяц подряд, начинает выглядеть издевкой на фоне того факта, что именно высокая ставка, удерживаемая ЦБ, провоцирует разгон инфляции.

Вашими устами…

Вместе с решением о ставке ЦБ традиционно озвучил свои экономические прогнозы на ближайшую перспективу. По его мнению, нас ждет постепенное улучшение макроэкономических условий (только на это и делается акцент) во второй половине 2016 года. В свою очередь, это создаст основания для восстановления инвестиций и производства в 2017-м. Доходы населения начнут расти, потребительский спрос активизируется к 2018-му. Дальше по рыночной схеме — все будет хорошо.

Судя по завидному оптимизму, все 12 месяцев, что минули с момента первого повышения кредитной ставки ЦБ (до 17%), пролетели мимо российского Центробанка, как, впрочем, и мимо правительства. Еще в прошлом году советник президента Сергей Глазьев говорил, что, «повышая процентные ставки, Центральный банк отрезает реальный сектор экономики — производство — от финансовой сферы. Потому что при таких ставках кредитование производства нереально. Тем самым ЦБ искусственно загоняет все имеющиеся в стране деньги в сферу финансовых спекуляций». Стоит ли говорить, что ни слова Глазьева, ни тот факт, что они полностью подтвердились, так и не заставили правительство задуматься о правильности действий ЦБ?

Впрочем, Глазьев предупреждал, что решение о повышении кредитной ставки принято в свое время вопреки убеждению Владимира Путина, что «бороться с инфляцией нужно, не забывая про задачи экономического роста и не ценой экономического роста. Это депрессия, с одной стороны, а с другой стороны, инфляция только раскручивается». Непонятно, правда, на что тогда мог надеяться скромный ученый, если даже сам президент Центральному банку не указ.

Монетаризм на грани фантастики

Сегодняшняя экономическая ситуация, как ни странно, в известной степени напоминает то, что происходило в конце 2014-го. Рубль падает, нефть падает, цены растут. Тем временем «знающие люди» под шумок зарабатывают миллионы и миллиарды на колебаниях курсов и играют на понижение рубля (в 2014-м доходы спекулянтов, по неофициальным оценкам, составили 6 млрд рублей). Очевидно, что поговорку «Повторенье — мать ученья» в правительстве поняли не полностью: повторяется у нас все исправно, а вот с ученьем дело никак не идет.

Конечно, сторонники повышения ключевой ставки не поленились подвести под свою теорию якобы «научную» базу. Один из аргументов заключается в том, что даже при низкой ставке дешевые кредиты в любом случае окажутся доступны лишь крупным компаниям, а для мелкого и среднего бизнеса всегда будет действовать достаточно высокий процент, что связано прежде всего с рисками кредитования и т.п. Потому, говорят нам идеологи так называемого монетаризма, элементарная логика подсказывает, что ключевая ставка есть регулятор роста цен, а ее понижение способно спровоцировать выход цен из-под контроля.

Бог с ней, с логикой, она, как известно, бывает лукава. Но ведь то, что при помощи чисто монетарных методов решить проблему инфляции в России невозможно, наглядно доказали объективные факты. Чтобы достичь равновесия в экономике, необходимо развитие, для развития — деньги, а деньги — это дешевые кредиты. Но их не может быть из-за высокой ставки. Даже на Западе, откуда к нам и пришел этот самый монетаризм, кажется, давно поняли его несостоятельность. Но мы продолжаем упорно прыгать на одних и тех же граблях.

По данным на утро пятницы 11 декабря, единственной крупной экономикой в мире, где ключевая ставка выше, чем в России, является Бразилия (14,25%); в Турции — 7,5%, в Индии — 6,75%, в ЮАР — 6,25%, в Китае — 4,35%, в Мексике и Новой Зеландии — по 3%, в Великобритании и Канаде — 0,5%, Европейский центральный банк — 0,05%, ФРС США — меньше 0,25%, в Японии ставка ниже 0,1%. В Швеции и Швейцарии ставки и вовсе отрицательные.

Гадания на ставке

Исход пятничного заседания до последнего оставался предметом жарких споров не только между аналитиками, но и между чиновниками. Так, глава Минэкономразвития Алексей Улюкаев довольно обтекаемо высказался за то, что ставку надо понижать: министр, мол, видит потенциал для ее снижения и не думает, что проблемы, связанные с ввозом турецких товаров и т.п. («короткие шоки предложения»), «должны учитываться в данной ситуации». Эльвира Набиуллина тоже говорила о перспективах понижения ставки, но призывала при этом ориентироваться на три ближайших заседания совета директоров. Эти слова были поняты так, что особо рассчитывать на то, что это случиться сегодня, не стоило.

Тем не менее понижения ставки на 50 пунктов ожидали многие. Именно такой результат прогнозировали в «ВТБ Капитал», Morgan Stanley и «Ренессанс Капитал». А, например, в Райффайзенбанке, BNP Paribas и Газпромбанке предрекали, что ставка останется неизменной.

В подтверждение своих прогнозов те и другие приводили, разумеется, логичные, разумные и солидные доводы, основанные на данных многостраничных расчетов, но в конечном итоге верное объяснение действий ЦБ оказалось намного проще, и дал его все тот же Глазьев: «Есть решения, которые принимаются, исходя из фантастических представлений об экономике. Но за любой политикой стоят определенные экономические интересы».

***

Оставив в стороне экономические и псевдоэкономические теории, можно с уверенностью констатировать: бизнес с трудом выдерживает ключевую ставку, если она превышает 10%. Оптимальные ее параметры с учетом задач развития мелкого и среднего бизнеса, а также средней рентабельности производства в России как минимум вдвое ниже сегодняшних. Однако вряд ли есть шанс достичь этих показателей в краткосрочной перспективе. Для этого необходимо кардинально изменить всю экономическую конъюнктуру, но это станет возможным лишь тогда, когда определять экономическую политику страны начнут люди с принципиально новым, далеким от монетаризма мышлением.

Источник