| Главная » Статьи » Новости МО и МВД РФ и мира | [ Добавить статью ] |
ЖИЗНЬ ОТДАНА ФЛОТУ
|
Капитан 1 ранга запаса Шумаков В.А., ветеран Подразделений особого риска, член экипажа ПЛА К-52 ЖИЗНЬ ОТДАНА ФЛОТУ /биографический очерк/  «Изведать то, чего не ведал сроду, - Глазами, ртом и кожей пить простор! Кто в океане видит только воду, Тот на земле не замечает гор». В.С. Высоцкий Долгие годы жил, служил и работал в нашем городе человек-легенда, пионер атомного флота России, ветеран Подразделений особого риска, кавалер орденов «Красного Знамени» и «За службу Родине» III степени капитан 1 ранга Гринчик Евгений Николаевич. Евгений Николаевич подводник с огромным опытом, большим стажем и открытой душой. Говорят, что есть везучие, счастливые корабли. Но везение и счастье не приходят так просто. Основа всему - профессиональные знания, опыт, дисциплина и спаянность экипажа. Цементирующее звено в этом - командир. Мне очень повезло в жизни, что первые уроки мужества, упорства в нелегком труде подводника, в освоении техники (тогда новейших подводных атомоходов) я получил от своего командира корабля - Евгения Николаевича Гринчика. Закончив Высшее Военно-Морское инженерное училище и учебный центр подводников, я 6 июня 1963 года прибыл на атомную подводную лодку «К -52» для дальнейшего прохождения службы. Переодевшись в парадную форму одежды и наведя лоск, я отправился в кают-компанию офицеров для представления командиру. Через стеклянные двери кают-компании мне показали командира. Это был стройный худощавый капитан 2 ранга. Небольшие черные усы придавали ему сходство с адмиралом Нахимовым. На меня изучающе смотрели чуть уставшие, проницательные глаза много испытавшего и повидавшего человека. Казалось этот строгий и замкнутый человек думал про себя: «Интересно, что за фрукт прибыл на корабль? Сколько головной боли прибавится?». На первый взгляд можно было предположить, что это черствый человек не только к людям, но и к себе. Но это предположение оказалось ошибочным. На самом деле - это человек, который глубоко познал суровую жизнь моряка-подводника и знавший «почем фунт лиха». Он оберегал экипаж будучи старшим помощником, а затем и командиром этого корабля, но на вид этого не показывал. Откровенно? Мы его полюбили и ... тоже не показывали этого. Мы гордились, что наша лодка «К -52», что это новейший подводный атомоход (любовно называя его «пароход»), что наш корабль самый лучший и что мы «гринчиковцы». Командир ненавязчиво следил за нами. Мы этого даже не замечали. Первое признание нас пришло неожиданно и было очень приятным. Как-то за ужином в кают-компании командир заявил старпому капитану 2 ранга Максиму Максимовичу Чубичу, но так, чтобы слышали все офицеры: «Максим Максимович, какие-то неправильные у нас лейтенанты. Раньше лейтенанта на корабль не загонишь, а этих не выгонишь. Допуск на корабль в субботу после ужина и в воскресенье им не давать. Пусть идут в Дом офицеров фильм посмотреть да и развеяться». Шло время. Мы часто ходили в море и приобретали свой собственный опыт, становились моряками-подводниками, обретали уверенность в себе. В море командир редко покидал центральный пост, здесь же и дремал в кресле. Вахтенный штурман капитан-лейтенант Николай Неупокоев как-то высказал претензию командиру о недоверии к нему как специалисту . На что командир ответил: «Пока я командир будет так, как я считаю нужным и целесообразным». Но тактично не напомнил ему об оплошности, которую тот ранее допустил, и которая могла привести к катастрофе. Как-то, потеряв бдительность, Неупокоев положил на стол автоматической прокладки курса корабля по ошибке карту другого района.. Подходило время поворота корабля на новый курс, о чем Гринчик запросил вахтенного штурмана. Неупокоев ответил, что до поворота еще очень далеко. А ход был приличный - «Средний вперед» (порядка 22 узлов или 40 км/час). Из рубки гидроакустиков поступил доклад: «Прямо по курсу цель. Цель не смещается. До цели ... кабельтов». По приказанию командира дали реверс обеим турбинам, подвсплыли под перископ и осмотрели горизонт. Прямо по курсу увидели ... высокую скалу обрывистого берега. Досталось виновнику. Командир на корабле - это царь и бог. Но совершенно неожиданно наш командир раскрылся с другой стороны. Как-то, возвращаясь в городок с корабля в десятом часу вечера, мы (уже старшие лейтенанты) увидели несшиеся навстречу нам санки. «Впряженные» в них привлекательная женщина и симпатичный мальчик 8 лет хохотали от души, погоняемые тоже хохотавшим капитаном 2 ранга. Что это значит?! В санях сидел ... наш командир! Обалдеть можно! Оказывается и нашему командиру ничто человеческое не чуждо. Само собою так вышло, что появилось желание узнать о нем больше, его биографию. И вот, что мы узнали. Год рождения - 1928, Смоленская область. Отец - путеец. Постоянно в командировках. Мать - домохозяйка. Еще два брата, Женя был старшим, а поэтому вся работа по хозяйству была на нем (огород, домашний скот). И вот наступило лето 1941 года. Война! Дети войны. Что они вынесли на своих плечах! Эвакуация, работа в колхозе. Женя освоил много крестьянских специальностей. Его трудодней хватало, чтобы семья жила, не голодая. В конце лета 1944 года вернулись в Смоленскую область. Округа для пацанов была заманчива ... Игры в войну были по-настоящему. Стрельба, взрывы гранат, подрыв мин. Ходили ребята по лезвию бритвы. Как сами не подорвались, одному богу известно. Видно судьба хранила. Летом 1945г. Е. Гринчик становится воспитанником Подготовительного Военно-морского училища города Горького. Училище давало среднее образование и первоначальную морскую подготовку. Контроль за учебой был очень строгим. Начальник курса, командиры рот, заместители и старшины рот - офицеры, мичманы и старшины, прошедшие войну на кораблях и торпедных катерах, имеющие много боевых наград. Они были строгими, но по-отечески заботливыми. Имели большой непререкаемый авторитет у воспитанником. В душевной обстановке много рассказывали о бесстрашии и отваге моряков, их сплоченности и гордости. * Один за всех и все за одного! * Погибай, но товарища выручай! * Расшибись, но приказ командира выполни! Это были девизы воспитанников. 1948 год. 1 июля Евгений Гринчик становится курсантом Черноморского высшего военно-морского училища города Севастополя. Училище только отстроилось после войны. Поступившие курсанты были первым послевоенным набором. Факультет? Конечно штурманский! С 1-го курса - старшина роты. Это накладывало щекотливые вопросы во взаимоотношениях со своими однокашниками. Был открытым, но не панибратом, требовательным, но не абсурдным. Авторитет у товарищей завоевал быстро и не терял его на всем протяжении обучения. Учился хорошо и успешно сдавал сессии. С летних практик на кораблях после каждого курса также приходили лестные отзывы о нем. Наконец 4-ый выпускной курс. 5 июля 1952 года все курсанты с ликованием и восторгом восприняли радостную весть – присвоение родному училищу имени легендарного флотоводца России адмирала Павла Степановича Нахимова. И впервые стажировка Евгения Гринчика проходила на подводной лодке. Это была лодка-малютка «М-242». Так получилось, что штурман подводной лодки был в отпуске и выпускника Евгения Гринчика назначили приказом выполнять обязанности штурмана, предварительно проверив знания морского театра Черного моря и умение вести прокладку. Мичман Гринчик блестяще справлялся с возложенными на него обязанностями. Командир корабля после окончания стажировки в душевной беседе предложил Евгению Гринчику по окончанию училища проситься к нему на корабль штурманом. Приятно было слышать молодому человеку подобное предложение, да и экипаж ему очень понравился своей спаянностью, душевностью, граничащей с братством, и высоким профессионализмом. Слова командира запали в душу. Росла уверенность в правильности избранного пути- стать подводником. По прибытии в училище шестидесяти выпускникам предложили посвятить свою службу подводным лодкам. Евгений Гринчик согласился не колеблясь. День 27 октября 1952 года запомнился на все жизнь - вручение диплома, кортика и золотых погон лейтенанта флота Российского. Дорога открыта на все румбы! С января 1953 года после окончания Высших специальных офицерских курсов подводников (ВОЛСОК) города Ленинграда началась для лейтенанта Гринчика суровая служба на подводных лодках Черного моря. Шло время. Приобретался опыт. Служба не тяготила, а была интересной. В январе 1954 года Гринчик назначается штурманом подводной лодки «С -62» В октябре 1954 года капитан-лейтенант Гринчик назначается сразу старшим помощником командира подводной лодки «С - 96» (минуя должность помощника). На флоте это бывает довольно редко. Прибавилось обязанностей, повысилась ответственность. Капитан-лейтенант Гринчик включен в список кандидатов на командирские курсы, но волею судеб он принимает дела и обязанности командира «С-62». Комбриг сказал: - Зачем тебе курсы? У тебя и так опыта не занимать! Это был август 1956 года. И вот долгожданное событие - командирские курсы в Ленинграде. К концу обучения в мае 1958 года на курсы прибыли кадровики из Москвы и предложили 18 офицерам пройти медицинскую комиссию для дальнейшей службы на новейших подводных лодках. Краем уха слышали, что это атомные подводные лодки. Настоящие подводные лодки. По несколько месяцев могут не всплывать. А скорости бешенные! Медицинская комиссия была жесткой. Прошли ее только 8 офицеров. 15 июля 1958 года Евгений Гринчик назначается старпомом на атомную подводную лодку «К-50». И опять серьезная учеба в Учебном центре под Москвой. После учебы - Северодвинский кораблестроительный завод. На заводе не заладилось с атомной подводной лодкой (АПЛ) «К -50». И в конце мая 1960 года экипаж «К - 50» принимает АПЛ «К - 52». Работа закипела. Обустроив экипаж в казарме, старпом организовал изучение корабля, как говорится «от киля до клотика» с жестким графиком. Три месяца занятий на корабле и в конструкторском бюро велись без выходных с 8.00 до 23.00. Личный состав не роптал, а с увлечением занимался. Тон задавали офицеры. А Евгений Николаевич и здесь уже пользовался непререкаемым авторитетом. Как говорили: -Жесткий, но справедливый. К спуску корабля на воду в конце августа 1960 года экипаж был готов полностью. В торжественной обстановке эффектно была разбита о борт корабля бутылка шампанского. Корабль сходил со стапелей, бортом, набирая скорость, коснулся воды, подняв большую волну, и, немного покачавшись с борта на борт, как бы занимая удобное положение в родной стихии, остановился. Большому кораблю большое плавание! Быстро с помощью экипажа закончилась достройка корабля на плаву. А далее пошли незабываемые операции подготовки корабля к выходу в море. Для личного состава все было впервые: пуск механизмов, физпуски ядерных реакторов, вывод реакторов на мощность, проворачивание турбин паром, вывод атомных установок в турбогенераторный режим и, наконец ... : * Отдать кормовой! * Отдать носовой! Позади заводские и государственные ходовые испытания. И вот наступает самый торжественный день для экипажа - День подъема Военно-Морского флага. 23 декабря 1960 года. Все построены в парадной форме. Особое душевное состояние экипажа. * На флаг и гюйс сми-и-и-рно! * Флаг и гюйс поднять! Громкое Ура-а-а-а! У флота прибавление семейства. Это была пятая атомная торпедная подводная лодка Советского Союза. Забегая вперед скажу, что корабль оказался счастливым. Все было, но из любых передряг мы выходили «со щитом, а не на щите». И это благодаря знаниям, трудолюбию, дисциплине, решительности, накапливающемуся опыту и мужеству экипажа. Многое вышесказанное воспитано в нас, буквально вбито, волей и непререкаемым авторитетом Евгения Николаевича. Ни дать, ни взять, но мы обязаны ему жизнью, здоровьем и успешным продвижением по службе. После торжественных проводов корабль прибыл в базу, где начались флотские будни - сдача задач боевой подготовки. Благодаря незаурядным организаторским способностям и огромному опыту плавания в учебной бригаде подводных лодок на Черном море Евгению Николаевичу удалось настроить экипаж так, что задача №1 (организация службы, знание специальности, приведение корабля и документации в надлежащий порядок) была сдана с первого захода и блестяще. Остальные задачи также были сданы успешно. Корабль вошел в первую линию. Экипаж надежный, грамотный. Теперь можно поручать ему и более серьезные задания. Ближайшая задача заключалась вот в чем. Необходимо было выставить экспериментальные акустические станции вблизи предполагаемых курсов АПЛ США. Между Землей Франца -Иосифа и Шпицбергеном ушли под паковый лед Северного Ледовитого океана. Ледовая обстановка была тяжелой. В некоторых местах эхоледомер показывал сплошные подводные сталактиты до 20 метров толщины. Под сплошным ледяным панцирем шли уже трое суток. Глубина 220 метров. Обе турбины работают в режиме самого малого хода. В центральном посту деловая обстановка. В полголоса беседуют Командующий флотом адмирал Чабаненко, старпом капитан 3 ранга Гринчик и вахтенный офицер помощник командира капитан 3 ранга Чубич. Командир отдыхал во втором отсеке с разрешения Командующего. Доверие к старпому было полное. Вдруг запищал зуммер громкоговорящей связи. Вахтенный инженер-механик капитан-лейтенант Татаринов включил тумблер, и из 5-го (реакторного) отсека поступил тревожный доклад старшины команды спецтрюмных старшины 1 статьи Кухарчука: * Поступает забортная вода в пятый. Туман. Определить место поступления воды не могу -режет глаза! Ситуация критическая. Реакция старпома мгновенная. По его отрывистым командам увеличили ход корабля до среднего и подвсплыли на глубину 40 метров, затем старпом объявил аварийную тревогу. На глубине 40 метров быстро определили место поступления забортной воды, локализовали аварийный участок, устранили течь, восстановили режим и медленно погрузились на глубину 100 метров. Опыт и выдержка Командующего, прошедшего войну на море, не позволяли ему вмешиваться в казалось бы некоторые ошибочные действия старпома, но он чувствовал, что старпом в чем-то прав. Сложилась критическая обстановка - поступает забортная вода внутрь прочного корпуса, но всплывать нельзя, так как наверху огромной толщины лед. А до выхода из под пакового льда по кратчайшему пути полным ходом более суток. После отбоя аварийной тревоги Командующий начал «разбор полетов»: * Старпом, почему сразу не объявил аварийную тревогу, как того требуют руководящие документы? * Считаю, товарищ командующий, что первоочередной задачей было экстренное подвсплытие на безопасную глубину с целью уменьшить забортное давление и поступление воды внутрь прочного корпуса. * Решение старпома и действия личного состава смены считаю правильными, -сказал адмирал Чабаненко: * Принесите мне «Боевой листок» . В «Боевом листке» он очень красивым подчерком написал: «Поздравляю экипаж с успешной ликвидацией аварии. От души желаю добиться звания отличного корабля. В командовании и личном составе вполне уверен. Командующий СФ адмирал А. Чабаненко». * В мае пойдете в автономное плавание в Атлантику. Будете участвовать в общефлотском учении. Заметьте, атомная лодка будет участвовать в таком учении впервые. Успешно выполнив задачу, корабль благополучно вернулся в базу. Через пару недель Евгений Николаевич получил подарок от Чабаненко - проигрыватель «Юбилейный». На ней красовалась полированная планка из нержавеющей стали, на которой была надпись: «Капитану 3 ранга Гринчику Е.Н. за мужество и отвагу от Командующего СФ. Апрель 1961г». Май 1961г., «К -52», как обещал Командующий, ушла в автономное плавание в Атлантический океан. Океан снова начал испытывать корабль и экипаж на прочность и мужество. И опять старпом Евгений Николаевич спас корабль. Подходили к 43 параллели 4 июля 1961 года. На борту лодки были комбриг капитан 1 ранга Маслов и начальник отдела Боевой подготовки ВМФ капитан 1 ранга Чуприков. Вместе с командиром капитаном 2 ранга Рыковым они отдыхали во втором отсеке.. В центральном посту находились старпом капитан 3 ранга Гринчик, несший командирскую вахту, вахтенный офицер капитан 3 ранга Чубич и вахтенный инженер-механик капитан-лейтенант Татаринов. Ничто не предвещало беды. Неслась обычная вахта по боевой готовности №2- подводная, глубина 100 метров, малый ход под обеими турбинами . Вдруг стал резко нарастать дифферент на нос. Вахтенный на горизонтальных рулят доложил: * Заклинили большие кормовые горизонтальные рули на погружение! Дифферент на нос достигает аварийных значений, лодка стремительно проваливается на опасную глубину. Е.Н.Гринчик моментально оценивает ситуацию и дает команды на реверс (задний ход) обеим турбинам и на использование воздуха высокого давления для уменьшения дифферента. В результате удалось удержать лодку на глубине 200 метров. Дифферент на нос уменьшается, обе турбины переведены на передний ход. Внезапно дифферент резко изменился на корму, и лодка начала быстро погружаться кормой. Дифферент на корму достигает аварийного значения. Все, кто не держался за что-либо, начали сползать в корму отсека. Вахтенный поста погружения и всплытия свалился в пост химика-дозиметриста. Один старпом удержался у поста погружения и всплытия, держась рукой за выступ стола вахтенного инженера-механика, а ногами упираясь в выгородку поста химика-дозиметриста. Сработала аварийная защита обоих реакторов, затем аварийная защита турбин. Лодка теряет ход и продолжает погружаться. Е.Н. Гринчик с большим трудом дотянулся до клапанов и начал продувать цистерны главного балласта. Что же было в это время в корме лодки, где находятся энергетические отсеки и пульт управления атомными установками? При большом дифференте на корму оператор левого борта пульта ГЭУ при открытой двери вывалился из пульта вместе с креслом в электротехнический отсек. На пульте остался один оператор правого борта капитан-лейтенант Малышев. Малышев по громкоговорящей связи дал команду в турбинный отсек : * Перевести турбины на ручное управление, закрыть клапаны травления, открыть ходовые полностью! Вися на маневровых устройствах и упираясь в стойку громкоговорящей связи и приборную доску, главный старшина Марчук, как обезьяна быстро выполнил приказание пульта ГЭУ. Это был «ас» своего дела. Заканчивался последний год его службы. Остатки пара стали поступать в турбины и начали их крутить на передний ход. Лодка прекратила погружение и стала медленно всплывать. По мере всплытия дифферент стал отходить. С глубины 100 метров скорость всплытия стала быстро нарастать и лодка, как пробка, выскочила на поверхность океана. Ура! Вот это да! Вот это покувыркались! Капитан 3 ранга Чубич, не отойдя еще от случившегося, в порыве признательности сказал старпому: * Ну, Евгений Николаевич, ты нас спас. Если бы не ты, лежали бы мы сейчас на глубине полтора километра! Справедливости ради надо сказать, что спасителей было двое: старпом Гринчик и маневрист-турбинист Марчук.. Какова же причина случившегося? Причина оказалась до банальности простой. Вахтенный 9 -го (кормового) отсека увидел, что подтекает один из сальников пресса кормовых горизонтальных рулей, решил устранить течь. Решив, что это плевое дело, приступил к работе. А именно ... перекрыл клапан подачи гидравлики на пресс. Один! С добрыми намерениями он чуть было не утопил корабль! Получили радиограмму «Подводной лодке следовать в базу». Такое было впечатление, что о нашем «акробатическом этюде» узнали в базе. Но каким образом?! На самом деле на ракетной атомной подводной лодке «К-19» (в последствии прозванной «Хиросимой») произошла серьезная радиационная авария, унесшая из жизни 9 человек. По этой причине все атомные подводные лодки, находившиеся в море, вернули в базу. В 1962 году после сдачи всех задач боевой подготовки 4 апреля лодку отправили в Норвежское море с заданием разведки. Далеко корабль не выпускали, т.к. парогенераторы паропроизводящих установок обоих бортов выработали почти весь моторесурс. Тут и подстерегла экипаж беда. Через сутки произошла боьшая радиоактивная течь парогенераторов левого борта, но два подпиточных насоса справлялись с течью. Установку левого борта благополучно вывели из действия. Только вывели установку левог,о борта произошёл разрыв парогенераторов правого борта. Аварийно вывели установку правого борта и всплыли. Ураган. Лодку клало рубкой на воду. Вводить дизель-генератор опасно. Погрузились и пошли в сторону базы под электромоторами, обдумывая, что делать. Только в тандеме командир – старпом – командир БЧ-5 и командир дивизиона движения БЧ-5 пришли к рисованному, но в той ситуации единственно правильному решению. Через три-четыре часа на глубине 40 метров прекратилась качка. Всплыли. Штиль. Приказали всему личному составу с четвёртого по восьмой отсеки включиться в изолирующие противогазы ИП-46, ввели в действие текущую установку левого борта, одновременно подпитывая её, открыли кормовой люк 8 отсека и переборочные двери до кормовой переборки четвёртого отсека. Затем ввели в действие дизель-генератор одного из бортов, который, забирая чистый воздух через входной люк 8 отсека, одновременно захватывал воздух энергетических отсеков и, самое главное, радиоактивные газы и золи турбинного (шестого) отсека, которые выбрасывались из выпаров эжекторов из-за течи парогенераторов. Старпом Гринчик Евгений Николаевич по приказу командира корабля Рыкова Валентина Павловича сидел на комингс-площадке входного люка 8 отсека, контролируя, чтобы волны не захлёстывали в прочный корпус лодки. В отсеке его страховал оператор ГЭУ Малышев Александр Матвеевич. Дали радио. Так шли сутки. Перед входом в базу установку левого борта вывели из действия. В базу входили под гребными электродвигателями. Академик А.П. Александров и главный конструктор парогенераторов Г.А. Гасанов сделали вывод, что командование корабля приняло рискованное, но в этой ситуации единственно правильное решение. Тем самым был спасён корабль и не переоблучён личный состав. А ведь аварийная ситуация была гораздо хуже, чем 10 месяцев назад на К-19. В конце апреля корабль убыл на судоремонтный завод СРЗ № 10 в город Полярный. В ремонте в октябре 1962 года Евгений Николаевич был назначен командиром «К -52». Практически одновременно ему присваивают очередное воинское звание капитан 2 ранга. Командир корабля (уже бывший) капитан 1 ранга Рыков Валентин Павлович был назначен заместителем командира 3 дивизии 1 флотилии по боевой подготовке. В мае 1963 года успешно закончен ремонт. Корабль вернулся в родную базу в Западную Лицу. Быстро сдав задачи боевой подготовки, подводная лодка подтвердила звание «Отличный корабль», а на призовых торпедных стрельбах завоевала приз Главнокомандующего ВМФ. Командир Евгений Николаевич Гринчик никогда не опускался до мелочей, решал вопросы, будем говорить, глобальные для корабля. Но за настроением экипажа следил постоянно. А настроение в основном зависело от быта. В 1964 году как-то было в городке тяжело с хлебом, а мы жили одни на плавбазе ПБ-75, где и питались. Наши коки пекли хлеб. Так вот командир дал команду выпекать хлеба несколько больше, чтобы по полбуханки черного и белого хлеба давать ежедневно семьям офицеров и мичманов. К командиру можно было обращаться по любому вопросу, и, если в его силах, он всегда приходил на помощь. В обиду члена своего экипажа никогда не давал. Одним словом,- отец родной. Шло время. Корабль «устал», ему нужен был серьезный ремонт. Корабль был передан резервному (второму) экипажу, который и перевел его на судоремонтный завод города Полярный. Это было в августе 1965 года. Евгений Николаевич, как опытный командир, был отправлен в автономное плавание на ПЛА «К - 3» («Ленинский комсомол») старшим на борту, так как командир этого корабля капитан 2 ранга Первушин обладал еще незначительным опытом. Открытость, уверенность в себе, доверительные взаимоотношения с членами экипажа и корректность в отношении с непосредственным командиром корабля не остались незамеченными членами экипажа. Как сказал один из операторов пульта ГЭУ этого корабля Анатолий Кузнецов: « Мы его зауважали. С ним чувствовали себя спокойно и уверенно». В феврале 1966 года состоялся групповой переход атомных подводных лодок Северного флота «К-133» (командир капитан 2 ранга Столяров) и «К-116» (командир капитан 2 ранга Виноградов) на Тихоокеанский флот через Атлантический океан, пролив Дрейка (мыс Горн) и Тихий океан. Очень серьезный поход. Фактически кругосветное плавание. Руководителем группы был назначен командующий флотилией атомных лодок вице-адмирал А.И. Сорокин. Он был на борту «К-116», вторым командиром на «К-133» был Е.Н. Гринчик. Обеспечивали переход плавбаза со вторым экипажем на борту и танкер.. В официальной печати в марте было сообщено, что в Советском Союзе осуществлено групповое кругосветное плавание атомных подводных лодок в подводном положении. Но одно всплытие было в районе пролива Дрейка. В этом проливе сложилась тяжелая ледовая обстановка - айсберги. Договорились, что «К-133» будет идти в подводном положении по шумам винтов плавбазы, а «К-116» по шумам винтов танкера, чтобы избежать столкновения с айсбергами. Кругосветка прошла успешно. У полуострова Камчатка, перед входом в Авачинскую губу, их встречал эсминец. Пришвартовались. Поход окончен! Поздравления, митинг, поросята, банкет. Посмотрев достопримечательности Камчатки и посетив горячие источники Паратунки, вице-адмирал Сорокин и капитан 2 ранга Гринчик вернулись самолетом в Заполярье. Евгений Николаевич за этот поход был награжден орденом «Красного Знамени». Его опыт, качество настоящего бойца, знания и человеческие качества ценили. В газете «Правда» от 31 июля 1966 года в статье Главнокомандующего Военно-Морским Флотом СССР адмирала флота С.Г. Горшкова было сказано, что «Доброй славой пользуются на флоте командиры подводных лодок капитаны 2 ранга Д. Краско и Е. Гринчик». 28 сентября 1966 года Евгения Николаевича назначают заместителем командира дивизии по боевой подготовке.. Мы с печалью провожали нашего командира. Очень не хотели с ним расставаться. Но жизнь есть жизнь. В декабре этого же года ему присваивают звание капитана 1 ранга. В должности заместителя командира дивизии Евгений Николаевич был в море еще чаще. Учения, боевая подготовка в море, прием задач от экипажей, отработка командиров. Три раза ходил в Средиземное море представителем штаба дивизии. Устают корабли, устают и люди. Действующему флоту Евгений Николаевич отдал все здоровье, все силы. Он практически сгорал, но сам не замечал этого. Шел 1969 год. Как-то в городке у Дома офицеров к нему подошел командующий флотилией вице-адмирал А.И.Сорокин: * Чего такой худой? * Служба заела. * Какой план? * 3 мая ухожу в море на 10 суток. * План менять не будем. После моря обязательно в госпиталь! Так и произошло. В госпитале, после всесторонней проверки состояния здоровья Е.Н. Гринчика признают негодным к военной службе в мирное время. Удар! Ведь всего 41 год. Но командование не дало его в обиду. Такой боец пригодится еще на берегу. Послали на академические курсы. Кадровики предлагали после обучения службу в Боевой подготовке Северного флота, в Боевой подготовке ВМФ СССР в Москве или оперативным дежурным ВМФ СССР тоже в Москве.. А тут его буквально выловил капитан 1 ранга Кудрявцев В.Ф., назначенный начальником вновь строящегося в г. Сосновый Бор Учебного центра подводников ВМФ СССР. 20 августа 1970 года Евгений Николаевич был назначен на должность заместителя командира Учебного центра. Дополнительно исполнял обязанности начальника учебного отдела. Работы - целая гора! Начинали ведь с нуля. Есть, где развернуться. Нужно было строить здание Учебного центра, комплексный электронный тренажер корабля, казарму, камбуз, склады да и много чего еще. Офицеры прониклись важностью работы и уважали в Евгении Николаевиче грамотного и опытного лидера. Работа закипела. Для начальника Учебного центра такой заместитель - находка. В чем-то он был и неудобен. Часто активно отстаивал собственное мнение, отличное от мнения начальника. Но, как правило, в последствии оказывалось, что заместитель прав. Авторитет капитана 1 ранга Гринчика вырос еще больше. Личный состав части его уважал. И было за что. Волевой, опытный, открытый и справедливый. За успешное освоение новейшей техники Евгений Николаевич награждается вторым орденом - «За службу Родине» Ш степени. Служба на действующем флоте все чаще напоминала о себе. В 1973 году, перенес операцию на щитовидной железе. В 1981 начали отказывать ноги. Одну из операций потребовалось произвести без всякого наркоза. Единственные звуки, которые слышали при этом хирурги- скрип зубов этого волевого и мужественного человека. Жив курилка! Можно служить дальше. Но всему приходит конец. Службе тоже. Последний парад наступает. В торжественной обстановке в 1988 году его тепло проводили на пенсию. Евгению Николаевичу шел 61 год. Подсчитали выслугу лет и оказалось, что родному Флоту он отдал ровно 50 лет (40 лет и 2 месяца календарных). Полвека! Не сиделось дома. Нашел работу и работу интересную - с молодежью. Был начальником спортивно - технического отдела муниципального центра дополнительного образования. 15 марта 1997 года Евгения Николаевича не стало. Он умер от сердечного приступа прямо на рабочем месте. Похоронен он недалеко от Соснового Бора, на кладбище д. Систо-Палкино под вековыми соснами. Часто на его могиле можно увидеть живые цветы. 1996 г. | |
| Просмотров: 1086 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |