ВОЕННЫЕ ПЕНСИОНЕРЫ ЗА РОССИЮ И ЕЁ ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ

Прошел слух о назначении экс-министра в «Ростехнологии». Слух опроверг президент: мол, «пока нигде не работает», но если захочет и если его кто возьмет, то у нас не 37-й год, чтобы мешать. Формулировка дает основания для любых трактовок. Интрига сохраняется.

Чаще всего руководство министерства обороны и ближние к нему фирмы обвиняют в занижении стоимости распродаваемых объектов. Такое обвинение - едва ли не самое труднодоказуемое в суде. Даже российском. Существует формализованный порядок, который, если соблюдать, оставит безнаказанными главных бенефециаров даже самой вроде бы коррупционной сделки. Четко определено, кто и на основании чего называет стоимость объекта, кто проводит экспертизу отчета оценщиков и подтверждает правильность цены, которая затем становится начальной в аукционе, кто дает разрешение на проведение аукциона, кто согласовывает это решение. 

Согласно постановлению правительства № 333 еще от 2003 года (последняя редакция была в 2010 году) Минобороны (как, скажем, и управделами президента РФ) было выведено из общего порядка продажи имущества, получив определенную самостоятельность. Однако и это, во-первых, не означало разрешения миновать в целом все те же процедуры оценки, во-вторых, все сделки с имуществом дороже 150 млн рублей все равно должны были быть согласованы в правительстве.

Оценщики - люди негосударственные, члены саморегулируемых организаций. Вывод оценщика, если актом был принят его отчет, может быть опротестован только в суде: в этом случае, поскольку деятельность оценщиков страхуется в обязательном порядке, наступает обычный страховой случай. А не уголовный. Если отчет выполнен профессиональным оценщиком, а его вывод еще и подтвержден экспертным советом саморегулируемой организации оценщиков, то опровергнуть этот вывод практически невозможно.

Таким образом, все вопросы о якобы заниженной оценке объектов должны, получается, адресоваться не Сердюкову и его близким, а оценщикам.

Источник