| Главная » Статьи » Юридические вопросы | [ Добавить статью ] |
В случае смерти застрахованного, который при жизни являлся получателем сумм в возмещение вреда,...явл. находящиеся на его иждивении лица...
|
В случае смерти застрахованного, который при жизни являлся получателем сумм в возмещение вреда, причиненного профессиональным заболеванием, субъектами права на получение страховых выплат по случаю потери кормильца являются находящиеся на его иждивении лица, для которых доход застрахованного был постоянным и основным источником средств к существованию Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 8 июля 2011 г. N 41-В11-16 (Извлечение) К. обратилась в суд с иском к Государственному учреждению - Ростовскому региональному отделению Фонда социального страхования РФ о назначении страхового обеспечения по случаю потери кормильца, в обоснование которого ссылалась на то, что ее муж при жизни являлся получателем сумм возмещения вреда, назначенных по последствиям имевшегося у него профессионального заболевания. По мнению К., в назначении страхового обеспечения по потере кормильца ей незаконно было отказано по тем основаниям, что действующее законодательство не предполагает установление ежемесячной страховой выплаты в связи с потерей кормильца тогда, когда застрахованный при жизни получал суммы возмещения вреда как лицо, получившее профессиональное заболевание. К. указала, что на момент смерти супруга не работала, являлась пенсионером по инвалидности, доходы мужа были основным источником средств к существованию семьи, в связи с чем просила обязать ответчика установить ей страховое обеспечение в виде выплаты ежемесячной страховой суммы с 1 сентября 2007 г. в размере 4087 руб. с последующей индексацией в соответствии с действующим законодательством. Решением городского суда от 18 декабря 2008 г., оставленным без изменения определением областного суда от 9 февраля 2009 г., в удовлетворении исковых требований отказано. В надзорной жалобе К. и ходатайстве Уполномоченного по правам человека в РФ содержалась просьба об отмене судебных постановлений. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ 8 июля 2011 г. надзорную жалобу удовлетворила, указав следующее. В соответствии со ст. 387 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора являются существенные нарушения норм материального или процессуального права, повлиявшие на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов. Такие нарушения были допущены судами первой и кассационной инстанций при рассмотрении дела. Судом установлено, что К. состояла в браке с лицом, являвшимся инвалидом и получателем ежемесячной страховой суммы в связи с приобретенным в период работы в ОАО "Ростовуголь" (шахта им. Ленина) профессиональным заболеванием. 17 августа 2008 г. муж К. умер. На момент смерти супруга К. получала пенсию по инвалидности. Ее супруг получал страховые выплаты в возмещение вреда здоровью в размере 8087 руб. и пенсию в размере 6017 руб. Отказывая в удовлетворении заявленных требований, судебные инстанции сослались на ст. 7 Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", предусматривающую возникновение права застрахованных на обеспечение по страхованию со дня наступления страхового случая, который был установлен супругу К. в 1997 году при выявлении у него профессионального заболевания. Таким образом, по мнению судов первой и кассационной инстанций, повторно, в связи со смертью застрахованного, наступившей вследствие профессионального заболевания в 2008 году, страховой случай произойти не мог, следовательно, к наследникам или иждивенцам кормильца право на получение указанных сумм перейти не может в силу прямого указания на это в ст. 383 ГК РФ, не допускающей перехода к другим лицам неразрывно связанного с личностью кредитора требования о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью. Данные выводы суда основаны на неправильном толковании и применении норм закона, регулирующего возникшие правоотношения. Правовое регулирование отношений по социальному обеспечению в случае болезни, вызванной воздействием неблагоприятных факторов при исполнении трудовых обязанностей, осуществляется по нормам Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", которыми предусматривается, что обязательное социальное страхование от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, являясь видом социального страхования, устанавливается для социальной защиты застрахованных путем предоставления в полном объеме всех необходимых видов обеспечения по страхованию в возмещение вреда, причиненного их жизни и здоровью при исполнении обязанностей по трудовому договору. В силу ст. 3 указанного Федерального закона обязательства страховщика осуществлять социальное обеспечение по данному виду страхования возникает при наступлении страхового случая, который определяется как подтвержденный в установленном порядке факт повреждения здоровья застрахованного вследствие несчастного случая на производстве или профессионального заболевания. Несчастным случаем на производстве признается событие, в результате которого застрахованный получил увечье или иное повреждение здоровья при исполнении им обязанностей по трудовому договору (контракту) и в иных установленных данным Федеральным законом случаях как на территории страхователя, так и за ее пределами либо во время следования к месту работы или возвращения с места работы на транспорте, предоставленном страхователем, и которое повлекло необходимость перевода застрахованного на другую работу, временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности либо его смерть. Под профессиональным заболеванием понимается хроническое или острое заболевание застрахованного, являющееся результатом воздействия на него вредного (вредных) производственного (производственных) фактора (факторов) и повлекшее временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности. Таким образом, содержанием приведенных норм охватываются различные последствия, которые могут наступить как в результате несчастного случая на производстве, так и профессионального заболевания, которые представляют собой, по сути, идентичные события, вызывающие повреждение здоровья или смерть и порождающие обязанность страховщика предоставить обеспечение по обязательному социальному страхованию. Различия в данном случае касаются только степени профессионального риска: несчастный случай на производстве представляет собой прямое воздействие на организм человека в виде увечья или иного повреждения здоровья, а профессиональное заболевание - опосредованное воздействие вредных производственных факторов на здоровье человека. Согласно положениям ст. 7 названного Федерального закона субъектами права на обеспечение по данному виду обязательного социального страхования признаются как сами застрахованные, так и - в случае их смерти - иные указанные в законе лица, в число которых включаются и нетрудоспособные иждивенцы, состоявшие на иждивении умершего или имевшие ко дню его смерти право на получение от него содержания. При этом данное право нетрудоспособных иждивенцев является производным от их статуса иждивенца, а не от права застрахованного лица на обеспечение по обязательному социальному страхованию, которое он реализовал при жизни. Вывод суда о том, что в случае смерти застрахованного, наступившей вследствие профессионального заболевания, страховой случай произойти не мог, в связи с чем к наследникам или иждивенцам кормильца право на получение указанных сумм перейти не может, не соответствует закону. Такая правовая позиция в полной мере согласуется с разъяснениями, данными судам в п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 марта 2011 г. N 2 "О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний". В решении судом также было указано, что у истца имелся самостоятельный доход в виде получаемых пенсионных выплат, в связи с чем оснований для признания ее находившейся на иждивении умершего застрахованного не имелось. В надзорной жалобе К. ссылалась на то, что доход ее супруга в связи с получением им обеспечения по обязательному социальному страхованию составлял 72% общего дохода семьи, являясь основным источником существования для К., которая на момент смерти мужа была нетрудоспособным пенсионером по инвалидности и получателем пенсии в размере 5498 руб. Члены семьи умершего кормильца признаются состоявшими на его иждивении, если они находились на его полном содержании или получали от него помощь, которая была для них постоянным и основным источником средств к существованию (ст. 9 Федерального закона от 17 декабря 2001 г. N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации"). Право на получение страховых выплат в связи со смертью застрахованного может быть предоставлено и в том случае, если решением суда будет установлено, что при жизни застрахованный оказывал нетрудоспособным лицам постоянную помощь, которая являлась для них постоянным и основным источником средств к существованию, несмотря на имеющийся у этих лиц собственный доход. Отказывая в признании факта нахождения К. на иждивении мужа, суд исходил из самого факта получения истцом самостоятельного дохода в виде пенсии по инвалидности, и не учел, что согласно положениям действующего законодательства, регулирующего вопросы страхового обеспечения нетрудоспособных лиц, состоявших на иждивении умершего застрахованного, определяющее значение для правильного рассмотрения и разрешения возникшего спора имели обстоятельства, связанные с оказанием истцу материальной помощи. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила судебные постановления и направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции. | |
| Просмотров: 1749 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
МЕНЮ
Новости
Опрос
Статистика
Сейчас на сайте всего: 29 Гостей: 29 Пользователей: 0 |