Стрельба в Кремле: были ли шансы у террориста убить Брежнева в 1969 году

Одиннадцать пуль для генсека: убийце удалось совершить невозможное

55 лет назад Советский Союз оказался на грани перелома эпох. 22 января 1969 года мог стать последним днем брежневского правления, и после этого страна, возможно, пошла бы по другому пути. Столь глобальное событие едва не организовал простой русский парень Виктор Ильин, затеявший покушение на генсека. Осуществить такой план террористу-одиночке помешало роковое для него стечение обстоятельств. Хотя до самого «момента Х» ему сопутствовала удача.

Тот январский эпизод с Ильиным — классический случай индивидуального террора. Народоволец Гриневицкий бросил бомбу, в результате взрыва которой получил смертельные увечья император Александр II. Анархист Богров застрелил премьер-министра Петра Столыпина. Эсерка Каплан опасно ранила из пистолета лидера большевиков Владимира Ленина… Все эти люди оказались готовы принести в жертву собственную жизнь ради устранения «неправильных», по их мнению, правителей, которые мешали построить в стране «царство всеобщего благоденствия».

Не удалось — даже в тех случаях, когда теракты закончились желаемым для их организаторов результатом. Однако столь поучительный опыт прошлого не остановил последователей погибших отчаянных индивидуалов. Среди таких «не выучивших урок» оказался и Виктор Ильин.

Дезертир и его удачи

Окончив топографический техникум, он после получения диплома оказался призван в армию. Ильину дали звание младшего лейтенанта и направили служить в 61-й геодезический отряд Ленинградского военного округа, дислоцировавшийся в городе Ломоносове.

Однозначной информации о причинах теракта, совершенного 21-летним офицером, не найти. Есть упоминания о том, что Ильину не нравились порядки, установленные в партии и стране, та показуха, формализм, которые поощряли «верхи». Еще он был очень критически настроен по поводу ввода советских войск на территорию Чехословакии в 1968-м…

Как бы то ни было, молодой человек пришел к вполне конкретному выводу: исправить существующие в Союзе «неполадки» можно лишь в случае, если ее возглавит новый лидер, а для этого необходимо убрать Брежнева. Виктор решился взять на себя исполнение такого важного стартового действия на пути к преображению СССР.

Вечером 20 января младший лейтенант Ильин заступил на суточное дежурство. Спустя несколько часов, утром 21-го, улучив подходящий момент, он забрал из оружейного сейфа два пистолета ПМ с четырьмя обоймами патронов и после этого покинул воинскую часть.

Офицер благополучно добрался до ленинградского аэропорта и вскоре вылетел (билет на рейс был куплен заранее) в Москву. Никакого досмотра авиапассажиров и их личных вещей в конце 1960-х еще не проводилось, так что Виктор беспрепятственно смог пронести на борт лайнера оба «ствола».

Оказавшись в столице, Ильин направился к своему дяде. Родственник удивился внезапному появлению племянника, но Виктор объяснил: он, мол, воспользовался свободным от службы временем, чтобы лично увидеть торжественную встречу героев космоса — недавно вернувшихся на землю членов экипажей орбитальных кораблей «Союз-4» и «Союз-5».

Ильин и в самом деле собирался идти встречать космонавтов, но вовсе не из любопытства или избытка восторга. Ленинградский гость знал, что по сложившемуся уже ритуалу виновников торжества будет встречать в аэропорту сам Брежнев, который потом вместе с ними в одном кортеже поедет по улицам Москвы в Кремль. Именно на финише этого пути Ильин и решил устроить засаду.

Для реализации плана нужно дождаться следующего дня. А время играло против Виктора. Ему было понятно, что в части, откуда сбежал, наверняка обнаружили исчезновение офицера, прихватившего с собой два пистолета, и занялись поисками. Вот-вот могут выяснить, что младший лейтенант улетел в Москву, поднимут здесь тревогу и, чего доброго, схватят… Однако опасения Ильина оказались в итоге напрасными.

Это одна из загадок той истории 55-летней давности. Почему, имея более суток в своем распоряжении, советские органы так и не сумели выйти на след террориста-самоучки? Есть даже конспирологические версии о том, что наверху затеяли некую игру…

Смертельные секунды

Утром 22 января, когда дядя ушел по своим делам, Виктор надел его форму, милицейскую шинель и отправился в центр города. Он беспрепятственно добрался почти до самых кремлевских стен и здесь пустил в ход навыки поведения военного человека: подойдя к внешнему оцеплению, сумел выдать себя за прикомандированного, который послан якобы на усиление постов, выставленных для дежурства при въезде в Кремль со стороны Александровского сада. Подобная «бутафория» удалась — в суматохе многолюдья и напряженного ожидания проезда правительственного кортежа у Ильина даже документы не спросили, удовлетворившись его объяснениями. Ведь тогда действительно для обеспечения столь массовых мероприятий с участием первых лиц практиковали привлечение сотрудников МВД из разных подразделений.

Ильин прошел к Боровицким воротам и занял место в цепочке милиционеров, выстроившихся сразу за ними с левой стороны от проезда. Почему никто из стоявших там не отреагировал на появление чужака? Существует такое объяснение: террорист очень удачно втиснулся в строй как раз на стыке двух разных милицейских частей, а потому каждый из его соседей посчитал, что это сотрудник другой «конторы».

Приблизительно в 14.15 со стороны Большого Каменного моста появилась вереница черных машин в сопровождении эскорта мотоциклистов. В первой из них — открытом кабриолете — ехали космонавты, вернувшиеся с орбиты. Далее следовало несколько правительственных «ЗИЛов» и «Чаек». Ильин, хорошо изучив подобные автомобильные выезды, знал, что машина с генсеком обычно идет второй в таком парадном кортеже. Поэтому террорист четко представлял, где находится объект для его нападения. Пропустив головной кабриолет, Виктор выхватил пистолеты, когда к месту, где он стоял, приблизился тот самый автомобиль №2, и открыл стрельбу сразу с двух рук.

Однако под огнем оказался вовсе не Леонид Ильич. Как стало известно позднее, «бровеносца» к тому времени, скорее всего, вовсе не было среди участников этой автокавалькады. Еще на подъезде к Боровицкой площади его машина (видимо, по предложению руководителя личной охраны) отделилась от кортежа и свернула на набережную, чтобы въехать в Кремль через Спасские ворота.

После такого маневра брежневского лимузина второе место в строю занял «ЗИЛ», в котором тоже ехали космонавты. Сиденье впереди, рядом с водителем, занимал Георгий Береговой, а на заднем диване находились Алексей Леонов, Андриян Николаев, Валентина Терешкова. Именно на этих людей и обрушил град пуль террорист. Дополнительную путаницу для Ильина могло внести то, что Береговой имел внешнее сходство с Брежневым. Разглядеть, что в машине сидит не «хозяин Кремля», а другой человек, за отблесками автомобильных стекол было трудно.

Вот как рассказано на страницах выпущенной ограниченным тиражом книги «Главный гараж России», которую подготовила Федеральная служба охраны к 90-летию Гаража особого назначения, о дальнейших событиях:

«…Во время въезда кортежа… в Кремль через Боровицкие ворота по одной из машин был открыт огонь из двух пистолетов ПМ террористом В.И.Ильиным… Сопровождавшие эту машину В.А.Зацепилов и Д.В.Горбачев (мотоциклисты почетного эскорта. — А.Д.) так описывают ход событий: «…при въезде в Боровицкие ворота мы всегда пропускаем вперед автомашину, а потом правый мотоциклист въезжает сразу за ней… Когда автомашина только показалась в воротах, сразу послышались хлопки…». До того момента, когда В.И.Ильин был обезоружен сотрудниками службы охраны, он успел произвести 11 выстрелов. Водитель автомашины старшина сверхсрочной службы И.Е.Жарков был смертельно ранен. В таком состоянии он успел вывести машину из-под огня и остановить ее у тротуара Тайницкого сада (в ряде других описаний произошедшего можно найти информацию о том, что умирающему водителю помог справиться с управлением сидевший рядом Георгий Береговой, который перехватил у него руль. — А.Д.). Прицельная стрельба террориста была сорвана мотоциклистом почетного эскорта сержантом сверхсрочной службы В.А.Зацепиловым, который направил мотоцикл на убийцу, перекрыв ему сектор обстрела. В своей записке о происшествии он описал эти мгновения: «…я въехал в Боровицкие ворота, а здесь слева человек в милицейской форме из двух рук стреляет в машину, я, еще не поняв, что случилось, поехал на него…» Одна из пуль, выпущенных в машину кортежа, ранила В.А.Зацепилова…»

Своим самоотверженным поступком Зацепилов помешал Ильину продолжить вести огонь, а в следующую секунду террорист уже был схвачен подоспевшими сотрудниками госбезопасности.

Инцидент со стрельбой в Кремле длился около 6 секунд. Но последствия оказались очень серьезными. Был смертельно ранен водитель машины (есть сведения, что для Ильи Жаркова этот рабочий день являлся последним перед уходом на пенсию), другая пуля попала в руку мотоциклисту эскорта. Кроме того, оказались легко ранены двое находившихся в «ЗИЛе» космонавтов: Андрияну Николаеву пулей зацепило спину, а Георгий Береговой получил порезы осколками автомобильного стекла.

Первые мгновения теракта попали в телеэфир. Центральное телевидение вело прямой репортаж о встрече космонавтов, и трансляцию прекратили с секундным запозданием — пока режиссер сообразил, что возникла какая-то из ряда вон выходящая ситуация. Поэтому прежде чем передача была прервана «по техническим причинам», зрители смогли услышать звуки выстрелов Ильина. В итоге «замолчать» произошедший трагический инцидент (как это предпочитали делать в СССР того периода) не получилось. Через день центральные газеты опубликовали короткое сообщение ТАСС: «...во время торжественной встречи летчиков-космонавтов совершен провокационный акт — было произведено несколько выстрелов по машине, в которой следовали космонавты… Стрелявший задержан на месте преступления…»

Про истинную цель этой акции — покушение на генсека, не сказано ни слова. Впрочем, такое молчание советских СМИ быстренько компенсировали зарубежные «голоса»: на Западе сразу поняли, в кого хотел попасть нападавший.

Леониду Ильичу, конечно, сразу было доложено о ЧП. Поведение руководителя страны после этого описал позднее в своем интервью один из участников тех событий, космонавт Алексей Елисеев: «Вошли в гардероб, входит Брежнев сразу за нами, и на лице выражение такое, как будто ничего не происходило. И он нам сразу говорит: «Ребят, мы договорились сделать вид, что ничего не произошло». Это владение собой меня поразило».

Схваченного на месте преступления Виктора Ильина, казалось, ждет высшая мера наказания. Ведь ему предъявили обвинение по нескольким очень тяжелым статьям УК: попытка осуществления теракта, убийство, хищение огнестрельного оружия, дезертирство… Однако в итоге на основании результатов психиатрических экспертиз террорист был признан невменяемым. В 1970-м его отправили в одну из специализированных психиатрических больниц, где он провел почти 20 лет. Освободили этого человека уже в горбачевские времена. Соответствующее решение Военная коллегия Верховного Суда СССР вынесла в 1990-м.

Стрельба не «по-македонски»

Насколько вообще реально было в подобной ситуации реализовать задуманное Виктором Ильиным? Комментарий «МК» дал на условиях анонимности один из ветеранов спецподразделений.

— Имеющиеся в открытой печати описания событий позволяют сделать вывод: это был по сути экспромт. Затеянный вдобавок малоподготовленным человеком.

Конечно, тут можно вспомнить закон, который часто срабатывает в азартных играх: новичку везет. Вот и Ильину до поры до времени везло. Вся эта история его — побег из части с двумя похищенными пистолетами, путешествие в Москву, остановка на дядиной «конспиративной» квартире, проникновение без документов в самую охраняемую кремлевскую зону, — сплошное «кино»! Такие длинные цепочки удач можно увидеть в приключенческих фильмах. Но ведь реально случилось же!

А вот насчет собственно покушения… Начну с того, что Ильин выбрал далеко не лучшую позицию для стрельбы (хотя, вероятно, в сложившихся условиях у него не было вариантов: занял то место в оцеплении, которое оказалось доступным). Террорист в итоге стоял с левой стороны по направлению движения кортежа. А Брежнев, являвшийся его целью, скорее всего, должен был находиться в салоне машины с противоположного «фланга»: Леонид Ильич любил ездить именно справа, да это и удобнее при посадке в лимузин и выходе оттуда.

Значит, вести огонь Ильину пришлось по основательно закрытой от него «мишени». Мало того, что даже разглядеть сидящего с правой стороны в темной глубине салона человека ему было очень трудно за бликующими стеклами, так еще на пути пуль имелось много помех, которые, как это называют, перекрывали директрису стрельбы: металлическая стойка кузова, рамки дверей… А главное — те люди, которые сидели в салоне слева. И в первую очередь водитель. Именно в него и попал основательно террорист-одиночка.

Впрочем, несмотря на все упомянутое выше, для умелого стрелка задача вполне выполнимая. Но тут нужно обладать сноровкой сродни той, которую демонстрировал герой знаменитого романа «В августе сорок четвертого» Таманцев. А Ильину до его уровня — как до Луны. Предполагаю, что этому офицеру-геодезисту вряд ли выпадало много тренироваться в тире. И уж наверняка он не имел возможности отрабатывать умение стрелять из пистолетов с двух рук навскидку.

Честно говоря, мне удивительным кажется даже то, что Ильин смог успеть в такой сложной обстановке, когда счет времени шел на секунды, «обнажить стволы» и сделать больше десятка выстрелов, прежде чем находившиеся рядом люди его нейтрализовали.

О меткости же здесь говорить вообще не приходится. Если судить по фотографии этого «ЗИЛа» с указанными на ней местами попадания пуль, видно, что разброс большой — и в левую водительскую дверь, и в переднее колесо, и в заднее крыло, пара ушла и вовсе «в молоко»… Если предположить, что генсек действительно находился бы в этой машине на своем обычном месте — справа сзади, то ему угрожал единственный выстрел Ильина, след которого виден на стекле водительской двери.

А теперь допустим, что Ильин принял Берегового за генсека. Тут тоже следует сделать вывод о явно плохой стрельбе. В зону, где находился человек, сидящий по правую руку от водителя, оказались направлены лишь два выстрела. Но и они вряд ли представляли опасность: ведь пули угодили в окантовку лобового стекла.

Подытоживаем: Брежнев, даже если бы ему довелось попасть под обстрел Ильина, имел очень много шансов остаться невредимым. Хотя, конечно, мог сработать эффект шальной пули.

«Черная метка»

У автора этих строк состоялось однажды рандеву с непосредственным участником трагического события. В экспозиции очередной выставки олдтаймеров был представлен тот самый «членовоз» «ЗИЛ-111Г», подвергшийся зимой 1969-го обстрелу возле Боровицких ворот.

Если о самом Викторе Ильине и устроенном им теракте писали и говорили не раз, то судьба автомобиля, побывавшего в такой переделке, долгое время оставалась за кадром. Интересные факты на сей счет корреспондент «МК» узнал от сотрудника автомастерской, где восстанавливали автомобиль.

После ЧП «ЗИЛ» отремонтировали, но из ГОНа машину с такой «черной меткой» в биографии решили убрать. Сослали на периферию — в Ставрополь, где она несколько лет возила краевое начальство.

Потом «сто одиннадцатый» оказался в распоряжении директора одного из местных совхозов. На заре 1990-х им заинтересовались представители тольяттинской криминальной группировки, которые решили заработать на мемориальном авто. В соответствии с модой тех лет они взяли себе «ЗИЛ» по бартеру: взамен отдали шесть новеньких «Жигулей». После этого бывший «членовоз» пристроили на завод им. Лихачева для косметического ремонта. А потом его перевезли в Германию.

Новые владельцы надеялись там выгодно продать «кремлевский» раритет какому-нибудь коллекционеру. Однако из этой затеи ничего не вышло. «Сто одиннадцатый», оставаясь за границей почти 10 лет, так и не обрел хозяина-иностранца. В 2003-м лимузин вернулся на родину: этот исторический «мотор» купил один из российских любителей ретромобилей. Более трех лет шла тщательная реставрация машины. Однако следы того давнего покушения при этом решили не убирать: отметины от пуль остались на передней панели, на двери водителя...

* * *

Получив свободу, Виктор Ильин вернулся в Северную столицу. Там он жил затворником. С корреспондентами газет, с тележурналистами встречаться не хотел. Однако позднее все-таки изменил столь категоричное к ним отношение. 15 лет назад поговорить с человеком, который чуть не убил генсека КПСС, удалось корреспонденту «МК» Ольге Горшковой. Вот некоторые фрагменты статьи с этим интервью.

«Сейчас «самый страшный» преступник Советского Союза — скромный пенсионер. Он пишет стихи и ездит по Питеру на велосипеде… У экс-террориста за плечами всегда рюкзак, набитый бумагами, книгами, листами с собственными стихами… Страсть к книгам и сочинительству сохранилась с тюремного заточения…

Выйдя на свободу, Ильин недолго адаптировался к новой жизни. Ему выделили пенсию, даже дали квартиру, но при этом взяли под круглосуточное наблюдение. Сотрудники спецслужб наведываются к экс-террористу регулярно…

— Перед покушением я был полон юношеского самомнения и подросткового невежества, — рассказывает раскаявшийся террорист. — В 1950–60-е годы я видел, что в стране все задыхались. Партия убивала все живое, плодотворное, ценное, новое. Она запрещала думать и говорить иначе. Я решил действовать, но действовал ее же методами. Свою ошибку я понял намного позже. Когда я вышел (на свободу. — Ред.), все вокруг было другим: речи по телевизору, разговоры людей, новые вывески на улицах. Это была свобода в квадрате.

— Я не имею права просить у людей прощения для себя, — говорил Виктор Ильин. — В ответ на мое покаяние вы можете справедливо сказать: знаешь, засунь свои извинения куда подальше. Мне хочется встать перед всеми на колени. Я понимаю свою страшную, неискупимую, кровавую вину перед вами. И эта вина всегда будет со мной, и на Божьем суде. И здесь не может быть оправданий. Я виновен!

Авторы: АЛЕКСАНДР ДОБРОВОЛЬСКИЙ

Источник