| Главная » Статьи » История | [ Добавить статью ] |
Почему в 1943 году Сталин приказал оставить черноморскую эскадру вне войны
|
Самая безумная операция ВМФ Людмила Николаева, Сергей Ищенко  5 апреля 2020 года РИА «Новости» распространило сообщение, в котором, в частности, говорилось: «Из Адлера стартовала подводно-поисковая экспедиция на борту многофункционального изыскательского судна „Балтийский исследователь“. Ее участники ставят цель найти и идентифицировать три корабля Черноморского флота, погибшие в годы Великой Отечественной войны. Ранее поисковые работы на месте гибели этих судов не проводились». Далее речь шла о том, что объектами поиска стали лидер эсминцев «Харьков», эсминцы «Способный» и «Беспощадный», который были уничтожены немецкой авиацией 6 октября 1943 года всего в течение 10 часов и теперь лежат на глубинах в несколько сот метров. Но прежде, чем рассказать об итогах апрельско-майской поисковой операции экспедиции «Балтийского искателя», — немного о том давнем и просто катастрофическом для нас бое трех советских эсминцев с самолетами противника. Это были самые тяжелые и совершенно ничем не оправданные единовременные потери Черноморского флота за всю войну. Возмущенный случившимся Иосиф Сталин мгновенно снял с должности командующего флотом вице-адмирала Льва Владимирского и понизил его в звании до контр-адмирала. Наркому ВМФ Николаю Кузнецову был объявлен выговор «за непринятие мер к предупреждению неправильных действий командования ЧФ при подготовке и проведении операций кораблей». С должностей были сняты и понижены в воинских званиях начальник Главного морского штаба вице-адмирал Степанов и начальник штаба ЧФ контр-адмирал Елисеев. Следом вышла директива Ставки ВГК № 30221, которой оставшиеся в строю крупные корабли черноморцев во главе с линкором «Севастополь» (бывшая «Парижская коммуна») впредь было запрещено выпускать в море без разрешения Ставки Верховного. Они так и простояли запертыми в кавказских портах Поти и Батуми до полного освобождения Крыма, в котором не приняли ровно никакого участия. Да и вообще весь остаток войны на Черном море прошел без нашей эскадры. Возможно, именно перечисленные не слишком героические обстоятельства способствовали тому, что лежащие на дне останки «Харькова», «Способного» и «Беспощадного», ставшие братскими могилами их экипажей, так до сих пор никто и не попытался разыскивать. Самое обидное, что эти три боевых корабля погибли практически без всякой пользы. Замысел операции, завершившейся столь трагически, сегодня просто поражает своей безграмотностью и бестолковостью. В чем заключался этот замысел по архивным материалам Исторической группы Главного штаба ВМФ? Боевым распоряжением штаба ЧФ 1-му дивизиону эсминцев были приказано во взаимодействии с торпедными катерами и авиацией флота в ночь на 6 октября произвести набег на морские сообщения противника у южного побережья Крыма и обстрелять занятые гитлеровцами крымские порты Ялта и Феодосия. При этом «Харькову» досталась Ялта, а «Способный» и «Беспощадный» должны были громить из 130-мм пушек Феодосию. К рассвету все три корабля обязаны были мчаться в точку рандеву чтобы вместе поскорей отходить к Новороссийску. При этом детальная разведка крымских портов не проводилась. Скрытная высадка на берег корректировочных постов не была предусмотрена. А без корректировщиков что можно поразить в кромешной тьме на полном ходу с дистанции в несколько километров в то время? Мало того. Несмотря на то, что осенью 1943 года Черноморский флот в оперативном отношении был подчинен Северо-Кавказскому фронту, никакого согласования набеговой операции с армейским командованием не проводилось. В итоге при отходе к Новороссийску отряд кораблей предусматривалось прикрыть с воздуха крайне малыми силами — всего одной эскадрильей (10 самолетов) самолетов Р-40 «Киттихок» 7-го истребительного авиаполка ВВС ЧФ. Никакого взаимодействия кораблей и истребителей не предусматривалось — каждый действовал по своим планам. Причем, работая на предельной дальности, флотские дальние истребители могли «висеть» над эсминцами считанное время. Потом у них просто подходило к концу топливо и приходилось возвращаться на аэродром. Тогда что, как и почему в действительности произошло эскадре в начале октября 1943 года? Один из авторов этого материала во время работы в «Красной звезде» попытался отыскать ответы в середине 80-х годов в беседе с ныне покойным контр-адмиралом Виктором Проценко. В ту пору — капитаном 3 ранга, командиром 2-й Новороссийской бригады торпедных катеров. Собственно, вопрос к контр-адмиралу и свидетелю тех событий был единственный: зачем? — А вы вспомните, какая обстановка сложилась на Черном море к осени 1943-го, — отвечал Виктор Трофимович. — Почти полтора года назад был потерян Севастополь. Наши уцелевшие после неудачной борьбы за Крым крупные боевые корабли загнаны на Кавказ и в море выходить не рискуют из-за угрозы гитлеровской авиации. Экипажи, по сути, бездельничают, а фронт рядом, под Новороссийском, истекает кровью. Моральное состояние моряков оказавшейся не у дел эскадры все хуже. Участились случаи пьянства, дезертирства, мародерства. Штабу флота требовалось как-то срочно встряхнуть личный состав. А как это сделать? Проще всего — занять делом. То есть — отправить в бой. Так у вице-адмирала Владимирского и возникла идея обстрелять Ялту и Феодосию, в которых давно загорали немцы, — продолжал наш прославленный комбриг-катерник. Конечно, не Проценко разрабатывал план той гибельной операции. Конечно, он не мог знать хода мыслей вице-адмирала Владимирского и чинов его штаба. Поэтому в давних комментариях «Красной звезде» Виктор Трофимович, бесспорно, руководствовался лишь своими личными наблюдениями и разговорами, которые ходили по эскадре после гибели «Харькова», «Способного» и «Беспощадного». А также оперативными документами, которые стали ему доступны после войны. Но мы просто уверены, что Проценко был прав. Никаких иных хоть сколько-нибудь разумных объяснений тому разгрому, который флот потерпел в октябре 1943-го, и сегодня даже в голову не приходит. Как бы там ни было — эта наша очередная «цусима» вкратце развивалась так. В 20.30 5 октября корабли под командованием командира 1-го дивизиона эсминцев капитана 2 ранга Негоды (брейд-вымпел на «Беспощадном») вышли из Туапсе. Выход скрытным не получился. Почти сразу о нем узнала немецкая радиоразведка в Феодосии. Гитлеровским командованием на пути эсминцев были развернуты торпедные катера и две подводные лодки. Одновременно люфтваффе получили приказ начать ночной поиск русских кораблей самолетами-разведчиками. Когда первый немецкий самолет в 2 часа ночи загудел моторами над «Харьковом» стало ясно — расчет на внезапность набега не оправдался. О потере скрытности доложил командир «Харькова», а чуть позже командир отряда. Но штаб флота велел операцию продолжать. В итоге лидер «Харьков» все же добрался до Ялты и обстрелял ее 104 снарядами главного калибра. Как и следовало ожидать — результат ничтожный. Разрушено несколько жилых домов, имелись потери среди мирного населения. Что касается «Способного» и «Беспощадного» — те не добились и этого. Эсминцы отказались от обстрела Феодосии, поскольку у берега были атакованы немецкими торпедными катерами и с 05.30 до 05.55 вели с ними бой. Ни одна из сторон тогда успеха не добилась. И наши корабли, соединившись с «Харьковом», начали поспешный отход к Новороссийску. Многое решила почти что случайность. Командование флота располагало информацией, что пикирующих бомбардировщиков в Крыму у фашистов не осталось. Так оно еще недавно и было. Но буквально за неделю до операции (с 25 по 29 сентября 1943 года) на аэродроме Багерово под Керчь приземлилась группа пикирующих бомбардировщиков Ju87 III/StG3, пилоты которой были хорошо подготовлены к атакам морских целей. Это и решило исход дела. Хотя ранним утром 6 октября казалось, что нашему дивизиону удалось добиться некоторого успеха. С рассветом подоспевшей тройкой истребителей прикрытия 7-го авиаполка был сбит преследовавший наш отряд самолет-разведчик противника — летающая лодка BV-138. Ее экипаж приводнился на парашютах рядом с эсминцами. Очевидно, капитану 2 ранга Негоде казалось, что захват пленных хоть как-то реабилитирует его в глазах вице-адмирала Владимирского. Летчиков решили поднимать из воды. Корабли застопорили ход. Дальше — как в знаменитой книге Константина Симонова: «Никто из них еще не знал, что вынужденная остановка…, в сущности, уже разделила их всех, или почти всех, на живых и мертвых». Когда ночь окончательно рассеялась, в дело вступили гитлеровские пикировщики из Багерова. В 08.37 к эсминцам, над которыми осталась только пара наших Р-40, подошла первая ударная группа из восьми Ю-87 и четверки «мессеров». Естественно, связанные боем с Ме-109 советские истребители упредить атаку оказались не в силах. Три 250-килограммовых бомбы угодили в «Харьков». Лидер потерял ход, получил большой крен на правый борт и дифферент на нос. Негода приказал «Способному» начать буксировку едва живого «Харькова» кормой вперед. По этой причине далее отряд двинулся к Новороссийску с черепашьей скоростью лишь в 6 узлов. Между тем, в штабе флота поняли, что дело плохо. Для прикрытия кораблей были направлены даже два советских бомбардировщика А-20G «Бостон», имевших больший радиус полета, чем любые истребители. Но что могли поделать те «Бостоны», когда в 11.50 рядом с ними возникла ударная группа немцев № 2 — сразу 14 Ю-87? Их жертвой стал «Беспощадный», получивший две бомбы в машинное отделение. Он сразу потерял ход, но остался на плаву с креном 60 градусов на левый борт. Тем временем на «Харькове» сумели устранить часть повреждений. Лидер сумел самостоятельно дать ход в 10 узлов. Поэтому освободившийся «Способный» взял на буксир уже «Беспощадного». Третий налет гитлеровцы совершили в 14.41. На этот раз отряд атаковали девять Ю-87, двенадцать Ме-109 и два Ю-88. К этому времени над гибнущими эсминцами барражировала три наших истребителей Р-39 «Аэрокобра» и три Як-1. Предотвратить удар они не сумели. Скоро «Беспощадный» пошел ко дну. В 15.37 за ним последовал «Харьков». Экипаж оставшегося в одиночестве и тоже сильно поврежденного «Способного» застопорил ход и принялся поднимать из воды тонущих товарищей. Это заняло у него около двух часов. Но в 17.38 на эсминец навалились сразу 24 бомбардировщика Ю-87. Все было кончено в 18.35. Подоспевшие к месту трагедии наши торпедные катера и гидросамолеты вытащили из плававших на поверхности обломков 123 моряка. 780 матросов и офицеров 1-го дивизиона эсминцев погибли. По данным ВВС ЧФ, немцы потеряли летающую лодку ВV-138, разведчика Ю-88, 7 бомбардировщиков Ю-87, 2 истребителя Ме-109. На флоте и в Москве был шок. Вот таков рвущий душу исторический фон поисковой экспедиции, за которую в апреле нынешнего года к 75-летию Победы взялась петербургская компания «Фертоинг» совместно с государственной «Морской спасательной службой», чьё многофункциональное изыскательское судно «Балтийский исследователь» оснащено всем необходимым для глубинных работ. В том числе — системами динамического позиционирования и высокоточной подводной навигации и картирования дна. Прошло два месяца — что сумели сделать поисковики? Об этом «Свободная пресса» расспросила представителя «Фертоинга». Удивительно, но условием разговора с корреспондентом оказалась полная анонимность нашего собеседника. Итак: — Район поисков был определен на основе архивных документов, — сказал он — В конце 1980-х годов Министерство обороны СССР проводило в акватории Черного моря испытания нового гидроакустического оборудования, благодаря которому на дне недалеко от Новороссийска было обнаружено три объекта. Возникло предположение, что они могут иметь отношение к затонувшим советским эсминцам. «СП»: — Можно чуть конкретнее: «недалеко от Новороссийска» — это где? — Примерно в 200 км к западу от него. Предполагалось позже вернуться туда, чтобы точнее определить, что это за объекты, но началась перестройка… «СП»: — И с тех пор никто этими эсминцами не интересовался? — Компания «Фертоинг» занимается данной историей с прошлого года. Подготовка к нынешней экспедиции была начата минувшей осенью. Дело это затратное. Учитывая глубину в том районе, задействовать водолазов нереально. Требуется современный телеуправляемый подводный аппарат. Мы его нашли. «СП»: — Для вашей частной фирмы подобного рода работы — первые в своем роде? — В 2015 году «Фертоинг» стал одним из организаторов «Карской поисковой экспедиции». В результате нами установлено место гибели легендарного ледокольного парохода «Александр Сибиряков», вступившего в 1942 году в неравный бой с тяжелым фашистским крейсером «Адмирал Шеер». И затонувшего, не спустив флага. Год спустя в Черном море с помощью наших специалистов удалось обнаружить и поднять на поверхность несколько советских самолетов времен Великой Отечественной войны. Проводятся работы также на Балтике. Все исторические исследования и поисковые работы проводятся за счет фирмы. Когда находим место гибели экипажей советских воинов, объявляем его, согласно международному праву, «точкой памяти», братской могилой. Координаты наносятся на карту, и корабли, проходя мимо, отдают долг памяти павшим героям. «СП»: — Нынешняя экспедиция в Черном море продолжалась чуть более месяца. Каковы её итоги? — Правильнее будет сказать о завершении первого этапа. Потому что основных целей — найти эсминцы — достичь не удалось. В тех трех районах, объединенных в один общий «квадрат поиска» (они сравнительно недалеко друг от друга), который был тщательно обследован гидролокатором, искомых объектов не обнаружено. Специалисты «откатали», как у нас говорят, даже большее по размерам водное пространство. Но — увы!.. Скорей всего, не хватило мощности нашего оборудования. Глубина-то не шуточная! Требуется более мощная аппаратура. «СП»: — Значит, «Балтийский исследователь» ушел их-под Новороссийска ни с чем? — Берем паузу, чтобы «перезагрузиться». Подготовившись к поискам как можно лучше, продолжим. Изготовленные памятные таблички, которые планируется установить на каждом из затонувших эсминцев, ждут своего часа. Из досье «СП» Вскоре после этой трагедии на Черноморском флоте родилась самодеятельная матросская песня. В ней есть такие слова: В родных черноморских глубинах, Ещё не остыв от огня, Лежат на песчаной равнине Погибшие три корабля. Лежит там «Способный» — эсминец И с ним «Беспощадный» — второй, И лидер наш «Харьков» — любимец, В боях закаленный герой. Вокруг кораблей затонувших Команда матросов лежит, И кудри матросов погибших Морская волна шевелит. | |
| Просмотров: 740 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |